«Да уж, любит! Пропади она пропадом, такая любовь», – подумал Сергей, отведя взгляд от страшного, действительно как у покойника, лица Олега и приоткрыв калитку. Но опять задержался и задал ещё один вопрос:
– А меня ты зачем вызвал? Я-то чем могу тебе помочь?
Олег пожал плечами и грустно улыбнулся, словно каким-то далёким, светлым, гревшим душу воспоминаниям, чудом прорвавшимся сквозь плотную завесу позднейших жутких впечатлений.
– Ты знаешь, в детстве я часто видел падающие звёзды. И загадывал желания… А когда вырос, перестал видеть. Наверное, потому, что гораздо реже стал смотреть на небо.
Сергей уставился на него как на помешанного.
– Какие ещё звёзды? Что ты несёшь?
Олег махнул рукой и вернулся к предыдущему вопросу приятеля:
– Ну, всё-таки мы друзья как-никак. Ещё пацанами корешили… Захотелось рассказать кому-нибудь всё… напоследок…
– Что значит напоследок? Ты что, помирать собрался? – насторожился Сергей, косо поглядев на товарища и невольно отметив, что тот и вправду уже мало похож на живого. – Пример сумасшедшей подружки оказался заразителен?
– Для меня сейчас смерть – избавление! – проговорил Олег, чуть повернув голову и пристально вглядываясь в глубь кладбища, как раз туда, куда уже не раз сегодня не менее пристально всматривался Сергей. – И я приму её с радостью, как щедрый подарок.
– Ну и на здоровье, – тихо проворчал Сергей, с растущим беспокойством наблюдая за обращённым в темноту взором приятеля, делавшимся всё более сосредоточенным и напряжённым. – Что же, ты покончить с собой сюда пришёл? Удавишься или вены себе вскроешь?
Лицо Олега, по-прежнему неотрывно смотревшего вдаль, болезненно исказилось и дёрнулось, как от тика.
– Нет, зачем же? – с трудом выдавил он из себя совершенно изменившимся, чужим голосом, подняв дрожащую руку и указывая ею вперёд. – Обо мне сейчас позаботятся!
Сергей резко обернулся и метнул взгляд в отлично известном ему направлении. И увидел то, что и ожидал увидеть. Красные мерцающие глаза, горевшие на этот раз ещё ярче и яростнее, точно налившись кровью, как если бы они узрели наконец то, чего так долго ждали.
Однако это было не всё, что пришлось ему увидеть. В блеске вспыхнувшей молнии он на один краткий миг, но зато достаточно явственно различил то, что прилагалось к этим глазам. И это была даже не человеческая фигура, что естественно было бы ожидать, а нечто совершенно невообразимое, невероятное, чудовищное. Будто порождение больной, распалённой, свихнувшейся фантазии. Что-то гигантское, бесформенное, глыбоподобное, напоминавшее огромный зазубренный обломок скалы, грузно привалившееся к толстому стволу рослой сосны и обхватившее её длинными мохнатыми лапами, точно собираясь вырвать её из земли, на что у него, вполне возможно, хватило бы сил. Но было очевидно, что не сосна интересовала неведомое чудище, словно вынырнувшее из самой преисподней к ужасу всего живого. Глаза, мрачно и зловеще сверкавшие на его непропорционально маленькой, сравнительно с громадным туловищем, угловатой шишкообразной голове, будто наспех привинченной к могучему торсу и, казалось, сидевшей на нём не очень крепко, были совершенно определённо устремлены на находившихся в ограде приятелей и теперь уже не исчезали, как прежде, уловив встречный взгляд, а сияли неугасимо и разгорались всё сильнее, кровавее и плотояднее.
– От же ж мать твою… – только и смог пролепетать Сергей, чувствуя, как волосы у него на голове встали дыбом, а сердце зашлось от ледяного, пронизывающего холода, залившего ему грудь.
И в тот же миг прогремел такой мощный трескучий раскат, словно там, в вышине, разом ударили в тысячи барабанов. Небеса разверзлись, и так долго собиравшийся, будто копивший силы ливень обрушился на землю сплошной серой массой, в одно мгновение покрыв всё вокруг движущейся шумящей пеленой.
Но Сергей ничего этого не видел и не слышал. Вернее, не обратил на это ни малейшего внимания, так как бежал без оглядки – или, точнее, летел, почти не чуя под собой земли, – прочь из этого проклятого места. Деревья, кусты, памятники, ограды, струи дождя, заливавшие ему лицо, – всё стремительно мелькало и мешалось у него перед глазами, перед которыми продолжало стоять жуткое порождение мрака, на миг увиденное им при вспышке молнии. И он готов был бежать бесконечно, куда глаза глядят, хоть на край земли, лишь бы оказаться как можно дальше от этого кладбища и никогда больше не увидеть эту неслыханную адскую тварь, непостижимым образом выползшую на поверхность земли для какой-то определённой цели. И Олег совершенно чётко указал, для какой именно…