Кирпич был из чистого золота. Стена полностью построена из одинаковых кирпичей.
Значит, стена…
Не приученные к аристотелевской логике, пираты тотчас принялись долбить и разбирать стену, используя все, что попалось под руку, что могло выполнять роль орудия. В ход пошли ножи, сабли, приклады ружей, в лихорадке кто-то попытался использовать даже китовый ус. Второй вынутый кирпич оказался таким же тяжелым, как и первый. Смиггенс терпеливо работал рядом с капитаном и все больше убеждался, что это действительно чистое золото, а не какой-нибудь, к примеру, свинец, облитый золотом.
— Я не ювелир, но здесь примерно карат восемнадцать, — наконец произнес он. — Конечно, нужно различать слитки по чистоте.
— О, будьте уверены, Смиггенс, будьте уверены, — процедил Блэкстрап сквозь зубы. — Это уже не проблема. — Он взглянул на команду. — Все, что меньше четырнадцати карат, мы просто возьмем для балласта!
Пираты радостно загалдели.
— Хэй! — Чамаш искал своего пройдоху приятеля. — Кто-нибудь видел корнуольца?
— Да, — проворчал Смиггенс и отложил в сторону еще один кирпичик счастья. — Куда он подевался, этот Уотфорд? Он же должен сейчас праздновать вместе со всеми нашу победу. Он же по праву может считаться первооткрывателем нашего богатства. — Он снова окинул взглядом стену: одна загадка не давала ему покоя. — Что это за место? Кто построил здесь эту стену и зачем?
Блэкстрап все же не был окончательным невеждой.
— Атланты, может быть, — ответил он. — Лемурия. Киммерия. Какие-нибудь полузабытые и малоизвестные цивилизации прошлого. Катай, который искал Колумб, но так и не нашел. Все эти легендарные страны на самом деле — вот эта золотая громадина. — Он прикоснулся рукой к невероятному сооружению. — Сейчас это наше. Где вы собираетесь жить, Смиггенс, с вашей долей? Я лично, может быть, во дворце графа Уорвика. Или куплю половину Девоншира.
— Я не знаю. — Помощник капитана от изумления потерял дар речи и не мог выдавить ничего, кроме бессвязного бормотания. — Я еще ничего не загадывал на будущее.
— Капитан, вы знаете, что это значит?
Блэкстрап повернулся к матросу:
— О чем это вы, Гимараеш?
Незаметно приблизившись, тот кивнул в сторону безучастных животных:
— Это значит, что нам больше не нужны эти пленники. Зачем нам беспокоиться о том, как продать живые трофеи за золото, когда у нас и так уже больше золота и серебра, чем может увезти корабль?
— Португалец дело говорит, — согласился Самуэль.
Смиггенс наконец очнулся:
— Обязательно надо взять их с собой, капитан. Они стоят дороже, чем золото. Для науки они просто бесценная находка.
— Наука! — презрительно скривился Гимараеш. Он погладил золотую стену. — Твоя наука не сделает нас богаче, чем это.
«Это верно, — с беспокойством думал помощник капитана. — Но если дать ей шанс, она хотя бы сделает тебя умнее, презренный бабуин». Вслух он сказал:
— Нам не в чем нести золото. А животные нам пригодятся. Почему бы не взять их с собой на корабль? А потом мы можем вернуться с мешками.
— Не в чем нести? — При этих словах седеющие бакенбарды Раскина раздраженно задергались. — Да я в зубах понесу!
Несколько человек разразились диким хохотом.
— Тогда, — добавил Смиггенс с надеждой, — я заплачу за них из своей доли.
На этот раз никто не засмеялся, слова Смиггенса вызвали одобрительные возгласы. Для любой команды, промышляющей пиратством, дележ добычи — важное дело, и все серьезно отнеслись к этому предложению.
— Это великолепно. — Блэкстрап решил дать свое благословение. — Хотя мне кажется, вы, Смиггенс, перетрудились на жаре. Но пусть будет, как вы хотите: животные — ваши. Надеюсь, они доставят вам то удовольствие, которое доставит нам ваше золото.
Снова раздались довольные смешки.
С любопытством и удивлением наблюдал Хизалк за ужимками пиратов. Казалось, они стали самыми счастливыми людьми на свете, когда нашли эту стену, и ему, видимо, так и не удастся понять почему. Да, пожалуй, это самые странные люди, которые когда-либо попадали в Динотопию. Как только охранники отвлекались, Хизалк пытался ослабить путы, но каждый раз безуспешно. Ах, если бы у него были человеческие пальцы!
— Зато мой груз будет меньше весить, — заметил Смиггенс.
Гимараеш так просто не сдавался:
— Помощник капитана оказывает нам огромную услугу, но кто знает, хватит ли его золота, чтобы возместить причиненный вред и неудобства, которые нам придется испытывать, когда мы повезем этих беспокойных зверей через весь океан? Правда, я лично ел черепах, игуан и змей, и если у этих похожий вкус, они могут украсить наш обед.
Мкузи оценивающим взглядом посмотрел на стратиомимусов:
— Они как страус, моя думать. Страусы вкусные.
— У нас есть наше золото, — заметил один из пиратов, — а за праздничным обедом дело не станет.
Прежде чем команда пришла к какому-то решению, прежде чем обеспокоенный Смиггенс вздумал протестовать, вдали раздался крик. Это дал о себе знать пропавший Уотфорд.
— Э, что еще нашел этот удивительный корнуолец? — С этими словами Блэкстрап встал со своего места, чтобы бросить взгляд через проход на месте сгнивших ворот. — Другая стена, что ли?
— Нет, капитан, это невозможно, — заявил О'Коннор. — В одном месте не может быть так много золота.
— В любом случае мы пойдем и посмотрим. Мне все больше начинают нравиться находки Уотфорда.
— Извините меня, капитан, — прервал его Гимараеш, — но как насчет праздничного обеда?
Блэкстрап перевел взгляд со Смиггенса на португальца. Его мысли сейчас были заняты только Уотфордом.
— Пока никаких убийств. У нас полно времени, чтобы потом с этим разобраться.
— Но, капитан…
— Это я уже слышал много раз, Гимараеш. — Голос Блэкстрапа угрожающе понизился. — Тебе что-то не по нраву?
Недовольно бормоча себе под нос, Гимараеш отвернулся:
— Нет, капитан, все отлично.
Удивляясь строгим линиям древней стены и точности ее конструкции, пираты перебрались через отверстие. Они двигались вперед по каньону на зов Уотфорда, пленники шли в середине отряда. Ущелье снова расширялось, сейчас оно было похоже на окруженную горами долину. Крики Уотфорда теперь были слышны лучше — похоже, пройти осталось немного. Широкое ущелье снова сделало крутой поворот. Они обошли его… и застыли на месте, пораженные открывшимся им видом.
«Это действительно судьба», — решил Смиггенс, безмолвно взирая на остальных. Хотя небо было затянуто тучами, все были словно ослеплены.
Их взглядам открылось самое чудесное на свете зрелище. Между отвесных серых и красных скал, поражавших своей мощью, в небо устремлялись храмы и прочие строения. Узкие аккуратные улочки разделяли пирамиды, круглые общественные здания и более современные одноэтажные строения, похожие на жилые кварталы, предназначенные для старейшин. Смиггенс узнавал множество архитектурных влияний — египетский, греческий, китайский стили и даже кое-что от инков. Настоящая архитектурная энциклопедия. Невероятная смесь.
Но для остальной команды интерес заключался не в архитектурных сооружениях, а в выборе строительного материала.
Многие здания были сделаны из таких же монолитных золотых слитков, как и стена, оставшаяся позади. Некоторые дома были выложены чередующимися золотыми и серебряными рядами кирпичей. Это, наверное, жилье для бедных, решил ошеломленный Смиггенс. Хотя здания пострадали от воздействия беспощадного времени, многие украшения и отделка домов оставались еще неповрежденными, пленяя взгляд не меньше, чем сами строения.
Ошарашенные пираты молча шли по серебряной дорожке, бегущей между главными зданиями города. Перед самым большим и замысловатым зданием долины дорога раздваивалась. Гравировка и золотые вставки украшали развилку. Колонны с искусными барельефами и кованые скульптуры украшали фасад храма. Главной темой местного искусства было изображение людей вместе с животными, большими и маленькими, большей частью неизвестными пиратам. Смиггенс первым узнал в нескольких скульптурах тех животных, которых они уже встречали в этой стране, а некоторые казались точным изображением их собственных пленников.