Вылетать предстояло через одиннадцать часов — открывалось одно из оптимальных окон.
— Я спать, завтра всё начинается! — объявил я, насмотревшись сквозь окно на планету.
— Всё полностью готово для эффективного выполнения миссии, капитан! Всё будет хорошо!
— Именно! — я хлопнул её по плечу и отправился спать.
Спалось отлично, проснулся я бодрый. Сделал зарядку, привел себя в порядок, оделся в защитный лётный комбинезон военного образца и пошел в столовую.
Андроид ждала меня там и уже подготовила завтрак.
— Мы находимся на высоте в семьсот пятьдесят восемь километров. Спуск по спирали займёт сто восемьдесят семь минут при средней скорости в двести шестьдесят километров в час и при среднем носовом крене в десять градусов. Это наиболее оптимальный маршрут, но остальные я тоже вам прислала и загрузила в навигационный модуль шаттла.
— Да, я видел, — кивнул, отпивая кофе. — Таким курсом и пойду на снижение, нет никакого смысла куда-то торопиться и переть вниз с кратной перегрузкой.
— Абсолютно с вами согласна — перегрузки вам противопоказаны.
Дал несколько дежурных наставлений и велел следить за состоянием экипажа в криокапсулах.
Андроид проводила меня ангар. Я был тронут, когда она пожелала счастливого полёта и направилась в техническую зону управления шлюзом.
Забравшись в шаттл, разные мелочи я сложил в коробку и закрепил её позади кресла.
Подключил систему жизнеобеспечения, загерметизировал шаттл и устроился в кресле. Когда андроид дала сигнал, запустил двигатели и программу стартового протокола. Две минуты они прогревались, потом Соллис включила защитный энергетический экран, отделив половину ангара и начала откачивать воздух из изолированной зоны.
— Начинаю процедуру изоляции выходного шлюза! Три минуты до откачки воздуха, — сообщила она по рации.
Через три минуты начали открываться пневмопереборки шлюза, потом погас главный защитный экран. Я потянул рычаг и легонько надавил на педаль подъёма — шаттл оторвался от поверхности ангара, индикатор показал через несколько секунд, что гидропривод убрал шасси и корпус герметичен. Я вцепился в штурвал, нажал педаль стартового разгона и менее чем через полминуты был уже за пределами ангара.
— Старт прошел в штатном режиме, капитан! Задраиваю переборки шлюза! — доложила андроид.
— Теперь корабль полностью на тебе, Соллис!
— Я вас не подведу. Возвращаюсь на мостик и начинаю отслеживать траекторию вашего спуска, капитан, — ответила она.
Я начал плавно набирать скорость и через семь минут достиг двухсот шестидесяти километров в час. Различные табло и панели показывали, что можно увеличить угол спуска до девятнадцати градусов, но я не захотел ощущать двойную перегрузку и шел запланированным курсом. Маршрут был проложен в виде гигантской спирали, и через три часа я вполне спокойно приземлюсь в заданной точке. По местному времени будет вторая половина дня.
— Полёт проходит в штатном режиме, вы можете выставить автопилот, капитан, — раздался в наушниках голос Соллис.
— Принято! — я так и сделал.
Через час облачность над некоторыми зонами стала поменьше и мне открылся впечатляющий вид на южную оконечность восточного континента, которую я называл Африкой.
Совсем не удивился, когда увидел в районе экватора и ниже большие пустынные зоны. дальше были зеленые саванны и несколько огромных рек. Смотрелось это очень впечатляюще.
Когда я пролетел два с четвертью часа, андроид вышла на связь:
— Капитан, вы хорошо меня слышите?
— Да, отлично, а что?
— Я фиксирую значительные помехи, очень похожие на работы средств радиоэлектронной борьбы.
— И откуда они исходят, эти помехи?
— Вероятно, откуда-то из группы тех четырех источников сигналов. Вероятно, это именно тот, в сторону которого вы держите курс. Будьте очень внимательны, капитан!
— Я тебя понял. Мои приборы ничего не фиксируют. Конец связи!
Ничто не предвещало проблем, но буквально через две минуты шаттл начал очень ощутимо вибрировать — датчики контроля вибраций зажглись красным, вся вспомогательная панель начала мигать.
Мне это абсолютно не понравилось, поскольку могло означать только одно — я попал под действие какого-то мощного средства радиоэлектронной борьбы, а на моём гражданском шаттле не было аппартуры для нейтрализации подобного безобразия.
— Соллис, слышишь меня?
— Ка… п-ш-ш-ш… пит… Переб… п-ш-ш-ш… — слышалось шипение в ответ.
Ещё через пару минут вибрация корпуса стала пугающей, после этого вырубился автопилот. Я еле успел схватить штурвал, который начал проворачиваться сам по себе.
Ещё через минуту отказал главный двигатель…
Глава 11
Ситуация вырисовалась не просто необычная — чрезвычайная!
Ранее я с такими проблемами на высадке не сталкивался никогда!
— Соллис, Соллис, ты меня слышишь?
В ответ раздавалось лишь шипение.
Я смог удержать управление, но носовой крен начал резко возрастать. Приборы показывали, что шаттл всё ещё летит по курсу, но уже началось отклонение, а вскоре начнётся свободное падение.
Потянул рычаг запуска маневрового двигателя — ничего…
Снова потянул — опять ничего!
Мигали датчики на панели — заклинил один из клапанов. Как такое возможно?
Счёт шел на секунды, поэтому я отстегнул ремни, подорвался и побежал в заднюю часть шаттла, где были ручные затворы управления клапанами. Около нужного мне мигала красная лампочка предупреждения об аварийной ситуации.
Стиснув зубы, пришлось откручивать затвор клапана подачи топлива на маневровый двигатель, чего в принципе не должно было быть. Но разбираться в причинах я буду потом, сейчас моя главная задача — не упасть на поверхность и не сгореть!
Молнией вернулся в кресло и произвел запуск маневрового двигателя сразу на реверс — буквально через двадцать секунд скорость существенно замедлилась.
Автоматически активировалась противоударная система. Ещё через минуту я смог стабилизировать курс и удалось ещё больше замедлить скорость — практически до стандартной посадочной, однако поверхность приближалась с пугающей быстротой. Хоть я и попытался экстренно затормозить и выпустить шасси, но удар от столкновения с поверхностью был страшный…
Последнее, что я помнил — множество деревьев, которые сбивал мой шаттл, будто кегли, и окутывание меня коконом-подушкой безопасности.
Пришел в себя от сильнейшей головной боли и от разрывающего уши и мозг звука сирены. Кое-как смог её выключить.
Первое, что бросилось в глаза — огромная трещина в стекле кабины. Второе — какое-то то ли болото, то ли озеро за окном в обрамлении лучей заходящего солнца.
Естественно, я был пристегнут, а ещё противоударная система сработала как полагается, иначе бы мои останки когда-нибудь по естественным причинам опали бы с бронестекла кабины на пол.
— Су-у-у-ка, что же произошло? — прохрипел я.
Грудь сдавливали ремни. Несколько минут я ватными руками пытался их расстегнуть. Наконец, это мне удалось. Стянул лётный шлем, поскольку его шланг подачи воздуха разорвало в двух местах.
Из кокона-подушки с шипением выходил инертный газ — сверхпрочная торсиополимерная ткань лопнула в пяти местах, но спасла меня от гибели.
Хотелось пить, очень кружилась голова, а тело ощущалось будто деревянное. К естественной планетарной гравитации пару суток придётся привыкать, специальные медикаменты ускорят это дело.
Я начал вращать тумблеры частот — связи не было. Вспомнил, что говорила мне Соллис про помехи — это абсолютно меня не обрадовало.
Видимо, я попал под действие какого-то очень мощного средства радиоэлектронной борьбы, раз дело дошло до такой аварии.