Кроме того, такая технология даст решительное конкуретное преимущество тем, кто её использует первыми, поэтому её массовое внедрение будет сопровождаться колоссальными социальными потрясениями — в этом я был абсолютно уверен.
Ещё я был уверен, что именно мы, эльфы-эльви, должны стать монополистами на этом рынке. А главными среди эльфов будем мы, фаритейнцы. А главным среди фаритейнцев буду я, когда отправлю папашу на почётную пенсию.
«Король во главе Пруссии, Пруссия — во главе Германии, Германия — во главе мира!» — вдруг вспомнил выражение немецких шовинистов из нашей земной истории.
Усмехнулся и покачал головой, наблюдая, как андроид наливает мне кофе в чашечку. Поймал себя на мысли, что эльфы по менталилтету как раз и напоминают мне немцев. Впервые я побывал в Германии, когда ещё была ГДР — служил в Западной группе войск. Потом, работая в нефтегазовой корпорации, бывал в объединённой Германии почти каждые полгода, отвечая за сервисное обслуживание компрессорных станций. Я абсолютно точно знал, что именно разграбление и колонизация бывшего СССР, дешевые нефть и газ обеспечили немцам и всем европейцам экономический прорыв в девяностых и далее.
— Что может обеспечить такой экономический прорыв Фаритейну? — прошептал сам себе.
— Очень многие факторы, капитан! — андроид отличалась хорошим слухом.
— Например, клепать и продавать людям, раптианцам и нейгам таких красавиц, как ты, — я улыбнулся краем губ.
— Что-о⁈ Я — уникальная, дорогостоящая и не имеющая аналогов модель, капитан! Очень ценная, других таких нет и быть не может! — её глаза блеснули, а в голосе я уловил нотки уязвлённого самолюбия.
— Я ж об этом и говорю, — поднял я ладони, сдерживаясь от регота. — Ты у нас — умничка!
— Ваш кофе. Бренди не просите — вам нельзя! — она поставила передо мной поднос.
— Я и не собирался. Хотя спасибо, что напомнила про бренди — глоточек мне не помешает, — решил немного поиграть с её эмоциональными реакциями.
— Алкоголь в сочетании с принимаемыми вами медикаментами с вероятностью в семьдесят девять процентов приведёт к заторможенности работы вашего мозга и критическому замедлению реакций.
— Ты меня убедила, не буду пить бренди, — я заулыбался.
— Я очень рада, капитан! — её лицо просияло.
— Идём в мастерскую! — я допил кофе и поднялся.
Тело уже не так болело, да и голова ощущалась более ясно.
Мастерская располагалась на нулевом уровне, недалеко от лифта. Очень просторное помещение с несколькими верстаками и множеством различного инструмента, запчастей и хлама.
Похищенный нами из защищенного хранилища эльвиронский прототип навигационного модуля был размером как системный блок земного компьютера из моего времени — множество разъёмов и портов, панель управления. Датчики не мигали, поскольку Соллис вытащила основную и резервную батареи, а ещё обнаружила и извлекла скрытую резервную батарею.
— Молекулярная структура внутренних плат более совершенная, чем привычные нам стандартные материалы последнего поколения, — она водила пальцем по экрану промышленного сканера, где была подробная схема. — По всей вероятности, вот эта плата и является защитным модулем, но отключить его невозможно без нарушения кибернетической целостности прибора.
— Ты же смогла извлечь навигационные данные?
— Я извлекла их из наших систем. Сами по себе эти данные — телеметрия, статичный отпечаток уже произведённых вычислений. При расчёте гипермаршрута анализируется множество переменных данных, в процессе полёта модуль обрабатывает их в реальном времени.
— Если нельзя отключить, то можно взломать?
— Нужен декодер военного образца, чтобы определить алгоритм шифрования и подобрать ключ. Если это в принципе возможно.
Я поморщился — именно такого декодера у нас и не было, поскольку штука эта очень дорогая и на базаре захолустной планеты её не купишь. У нас имелись пара декодеров-взломщиков корпоративного класса, для наших нужд их хватало с головой.
— Ладно, иди на мостик, следи за полётом и начинай отладку системы управления сканерами и сенсорами. А я пока здесь помозгую.
— Выполняю, капитан, — кивнула андроид, развернулась и вышла.
Конечно, я разбирался во многих вещах — ведь космос ошибок не прощает, но моя специализация — это стратегическое планирование, пилотирование, финансы, дипломатия, силовые действия. Инженером или электронщиком с узкой квалификацией я не являлся — за эти направления отвечали другие члены экипажа, которые «отдыхали» сейчас в медкапсулах.
Если кто и мог хакнуть этот прибор, так это Коу-Фрей, наш технарь-электронщик. С ним мы за сорок секунд взломали защитную бронедверь сейфа в защищённом хранилище на той станции. С этого и начались все проблемы.
Я вздохнул, ещё раз вспоминая минуты нашего отхода, когда к последнему стыковочному шлюзу пришлось прорываться с боем.
Поискал свой инженерный планшет — он лежал на одной из полок с запчастями. Взяв стул, я придвинул его поближе к верстаку, уселся, включил промсканер и запустил полное торсиометрическое сканирование прибора.
Скидывая на планшет некоторые данные из оперативной памяти нейроимплантата, задремал.
Проснулся от настойчивого зума комлинка — вызывала Соллис.
— Капитан, докладываю результат визуального наблюдения — орбитальная станция у этой планеты отсутствует.
— Значит, мы в какой-то дыре без движков в четырех сотнях световых лет от ближайшего ростка цивилизации, — констатировал я.
— Именно так! Я подготовила план первоочередных работ на ближайшие четверо суток. Если отключить маневровые двигатели и просто дрейфовать, на низкую околопланетарную орбиту мы выйдем через сто два стандартных часа, экономия универсального изоморфного дейтерий-гелий-стронциевого топлива составит четыреста восемьдесят литров.
— Что ж, экономить топливо в нашей ситуации стоит — так и сделай. Я пойду спать, план скинь мне после пробуждения.
— Конечно, капитан, вам нужно соблюдать постельный режим! Зайдите в медотсек и сделайте себе укол, шприц с лекарственной смесью я вам подготовила.
— Благодарю.
Результаты торсиометрического сканирования скинул в планшет — потом буду подробно разбираться. Хотелось спать — видимо, побочка от сотрясения мозга. Но это лучше, чем бессонница.
Вентиляция заработала, воздух очищался — по коридорам я уже передвигался без противогаза. Зайдя в медотсек, взял шприц и направился в свою каюту.
Жилые каюты экипажа были на втором уровне, недалеко от столовой. В моей имелась двуспальная кровать, пара кресел, компьютер с выходом в голонет, небольшой бар, шкафчики и душевая кабинка. Личное оружие и некоторые инфодиски с ценными данными я хранил в сейфе, вмонтированном в одну из стен.
Раздевшись и умывшись, я вколол себе лекарство и разлегся на постели.
Ближайшие четверо суток обещали быть очень напряженными. Я надеялся, что если распараллелить третий и четвертый двигатели, то на «четверке» можно будет добраться в какую-нибудь дыру на фронтире обитаемой галактики, если в принципе получится рассчитать маршрут. Вот только путь займёт в лучшем случае два или три месяца вместо нескольких дней, и это при условии, что мы сможем отремонтировать гиперпривод и переподключить к нему движок как самостоятельную единицу. Но это в теории.
«Как мы вообще преодолели четыреста семнадцать световых лет за столь короткое время? Ладно, сбой в гиперприводе, перерасход топлива и работа движков на пределе, а ещё что? Было что-то ещё!» — вот этот вопрос меня беспокоил более всего.
От понимания произошедшего с нами зависело, выберемся мы или нет. Предстояло найти ответ.
Глава 4
Следующие двое суток я работал, не разгибаясь, однако мы практически полностью отладили и отремонтировали систему управления электронно-кибернетическими модулями, сканерами и сенсорами. Соллис занималась программной частью на мостике, мне же приходилось лазить с кучей инструментов на трех уровнях и по шахтам вентиляции, выполняя работу механика. Я хоть и устал и вымазался, но был доволен.