Еще раз промчался странный ветерок, и холодным воздухом пахнуло на Нюшена. Он застыл посреди огромного зала, как будто какая-то стена преградила ему путь. Ветерок мягко скользил по его худому изможденному телу, шевелил седеющие волосы и бороду, тихонько выдергивал свиток папируса, который он все еще держал в руке. Его слабым глазам казалось, что комната кружится и бесконечно увеличивается в размерах. Возносящейся вверх и несущейся по кругу в быстром головокружительном хороводе звездочет узрел сидящую фигуру, удаляющуюся в космическую даль. Божество потерялось из виду, а сам Нюшен стал невесомым и тонким существом, высохшим потерянным листком, взлетающим и опускающимся в этом ярком вихре.
В книге Вергамы в конце последнего столбца на правой странице возник иероглиф изможденного звездочета, несущего свернутый гороскоп.
Вергама наклонился вперед в своем кресле и перевернул страницу.
ПОВЕЛИТЕЛЬ КРАБОВ
Помнится, я немного поворчал, когда Миор Люмивикс разбудил меня. Прошлый вечер выдался довольно утомительным, выпало одно из так знакомых и ненавистных мне бдений, когда я постоянно клевал носом. От заката и пока с неба не исчезло созвездие Скорпиона, что в это время года происходит далеко за полночь, мне пришлось следить, как готовился отвар из скарабеев. Миор Люмивикс любил добавлять его в свои популярные приворотные зелья. Он неоднократно предупреждал меня, что нельзя допускать, чтобы варево густело как слишком быстро, так и слишком медленно. Поэтому я должен был поддерживать ровное пламя под котлом. Мне уже не раз доставалось от учителя за испорченное зелье, поэтому я изо всех сил старался не поддаться дремоте до тех пор, пока оно не было благополучно перелито из котла и трижды процежено через сито из продырявленной акульей кожи.
Неразговорчивый больше обычного, учитель рано удалился в свою комнату. Я знал, его что-то беспокоит, но слишком устал, чтобы строить какие-то предположения на этот счет, а спросить не осмеливался.
Казалось, что я проспал лишь несколько мгновений, когда сквозь мои смеженные веки пробился желтый свет фонаря учителя, а его жесткая рука сдернула с койки. Я понял, что этой ночью больше спать не придется, ибо старый колдун надел свою однорогую шапку, его плащ был плотно запахнут, а из-за пояса высовывался кинжал в ножнах из шагреневой кожи, с рукояткой, черной от времени и множества рук прикасавшихся когда-то волшебников.
— Ах ты, ленивый недоносок! — бушевал он. — Поросенок, объевшийся мандрагоры! Ты собираешься дрыхнуть до второго пришествия? Мы должны поторапливаться — я узнал, что этот Сарканд добыл карту Омвора и пошел к пристани. Нет никаких сомнений в том, что он собирается погрузиться на корабль и отправиться на поиски храмовых сокровищ. Надо спешить за ним, ибо мы уже и так потеряли уйму времени.
Теперь я вскочил на ноги без дальнейших пререканий и проворно оделся, отлично понимая всю важность сообщения. Сарканд, лишь недавно пришедший в город Мируан, уже превратился в самого грозного соперника моего учителя. Говорили, что он родом с Наата, острова в ужасном западном океане, что его отцом был один из тех колдунов-некромантов, которыми так славится этот остров, а матерью — женщина из племени чернокожих людоедов, обитающих за горами в центральной части острова. Он унаследовал свирепый характер матери и темное колдовское могущество отца, и кроме того, приобрел множество диковинных знаний, а также весьма сомнительную репутацию за время своих скитаний по восточным странам, прежде чем поселился в Мируане.
Легендарная карта Омвора, начерченная в незапамятные времена, была той вещью, о которой грезили многие поколения колдунов. Омвор, древний пират, чья слава до сих пор не померкла, успешно осуществил деяние неслыханной безрассудности. Под покровом ночи со своей небольшой командой, переодетой в одежды жрецов, на украденных храмовых кораблях он пробрался в тщательно охраняемую дельту и ограбил Храм Бога Луны в Фарааде, захватив богатую добычу — множество его ослепительно красивых жриц, а также драгоценности, золото, жертвенные сосуды, амулеты, талисманы и книги жуткой древней магии. Эти книги были самой страшной потерей, ибо даже жрецы никогда не осмеливались переписывать их. Уникальные и невосстановимые, они хранили тайное знание давно ушедших эпох.
Набег Омвора породил множество легенд. Он со своей командой и похищенными жрицами на двух маленьких бригантинах бесследно исчезли на просторах западных морей. Считалось, что они попали в Черную Реку, ужасное океанское течение, которое с неумолимой быстротой течет мимо Наата к краю земли. Но перед тем, как уйти в свое последнее плавание, Омвор выгрузил с кораблей награбленные сокровища и начертил карту, на которой указал место, где спрятал этот поистине бесценный клад. Эту карту он отдал на хранение своему верному товарищу, который стал слишком стар, чтобы принять участие в морском путешествии.