Выйдя вперед, девушка низко, точно рабыня, склонилась перед поющими. Три колдуна, не прерываясь, продолжали заклинание. Костлявые, как истощенные стервятники, огромного роста, они точь-в-точь походили друг на друга. Глаза можно было заметить лишь по красным искрам отраженного в них пламени костра. И когда они пели, их взгляды, казалось, устремлялись вдаль, на чернеющее море и на то, что скрывали сумрак и расстояние. Подойдя поближе, Ядар мгновенно ощутил тошнотворный ужас и отвращение, как будто очутился в склепе, охваченном всепоглощающим разложением.
Пламя взметнулось ввысь. Его извивающиеся языки напоминали переплетающихся разноцветных змей. Яркий свет заиграл на лице девушки, спасшей Ядара от смертоносных вод Черной Реки. Теперь принц понял, отчего в его груди зашевелились смутные воспоминания: это была его потерянная любовь, Далили!
Забыв о присутствии мрачных колдунов, он бросился к любимой, в исступленном порыве выкрикивая ее имя. Но Далили молчала и лишь легким трепетом отозвалась на его объятие. Пораженный Ядар ощутил, как исходящий от ее тела гробовой холод сковывает его руки и проникает даже через одежду.
Смертельно бледными и безжизненными были уста, которые он целовал, дыхание не пробивалось сквозь сомкнутые губы. Не волновалась грудь, прижатая к его груди. В прекрасных, широко распахнутых глазах возлюбленной промелькнула бледная тень узнавания и опять сменилась пустотой забытья. Так на миг пробудившийся спящий вновь быстро ускользает в долину снов.
— Ты ли это, о Далили?
И она ответила сонно, безразличным голосом:
— Да, я Далили.
Исстрадавшемуся Ядару показалось, будто ее голос доносится из страны более далекой, чем весь путь, пройденный им в поисках невесты. Страшась осознать перемену, произошедшую с ней, он нежно промолвил:
— Ты же знаешь меня, Далили. Я — твой возлюбленный, принц Ядар. Я прошел за тобой полмира и переплыл ради тебя безбрежное море.
Бездумным эхом она повторила его слова, точно опоенная зельем:
— Я знаю тебя.
Такой ответ еще более взволновал юношу. Его насторожило то странное отражение его собственных слов, каким дважды отвечала Далили.
Трое поющих прекратили свое колдовство, но принц не заметил этого, он забыл об их присутствии. Он крепко прижимал девушку к своей груди, когда некроманты подошли и один из них коснулся руки Ядара. Незнакомец окликнул юношу по имени и обратился к нему, хотя и несколько неуклюже, на распространенном на Зотике языке:
— Мы приветствуем тебя на острове Наат.
Ядар, предчувствуя самое страшное, резко спросил его:
— Что вы за существа? Как Далили попала сюда? Что вы с ней сделали?
— Я — Вакарн, некромант, а эти двое — мои сыновья, Вукол и Альдал, тоже некроманты. Мы живем в доме за скалами, и нам служат утопленники, которых мы своим колдовством вызываем из морских пучин. Среди них и эта девушка, Далили, а с ней вся команда корабля, на котором она плыла из Орота, Как и твою галеру, их судно унесло далеко в море, его тоже подхватила Черная Река и выбросила на рифы Наата. Мы с сыновьями владеем могущественным заклинанием: оно не требует ни магических кругов, ни пентаграмм. Волшебное пение призвало к нам всех, кого поглотило в тот раз ненасытное море. Точно так же мы вызвали теперь команду твоей галеры, из которой ты один был спасен мертвой Далили.
Вакарн умолк и застыл, внимательно вглядываясь в синюю мглу, и Ядар услышал за спиной звук медленных шагов по прибрежной гальке, приближающихся от линии прибоя. Обернувшись, он увидел возникшего из фиолетовых сумерек старого Агора, позади капитана шли матросы и гребцы. Ступая словно лунатики, они приблизились к костру, а с их одежды, волос и даже изо рта текла вода. Некоторые были в синяках, другие едва тащились на переломанных о подводные скалы ногах, а на лицах лежала печать жребия тех, кому суждено найти свою кончину на морском дне.
Утопленники безучастно кланялись Вакарну и его сыновьям, покоряясь тем, кто вызвал их из долины смерти. Их остекленевшие глаза, казалось, не узнавали Ядара и не видели ничего, что происходило вокруг. Речь была лишь тупым повторением нескольких незнакомых слов, с которыми к ним обращались некроманты.
Юноше даже почудилось, что и он вместе с ожившими мертвецами попал в темный, бесконечный кошмар.
Колдуны повели их сквозь мрачное ущелье, которое, петляя, поднималось к гористой части Наата. Ядар шел рядом с Далили, но в его сердце не было радости от встречи с возлюбленной: любовь сплеталась с отчаянием.
Вакарн освещал путь головней, вынутой из костра. Вскоре над бушующим морем взошла огромная луна, красная, словно смешанная с гноем кровь. Прежде чем ее диск приобрел обычную смертельную бледность, они вышли из ущелья на каменистый холм, где стоял дом магов.
Дом был построен из темного гранита, длинные низкие крылья утопали в густой листве. Сзади возвышался утес, а над ним виднелись в лунном свете мрачные горные склоны и острые хребты, простирающиеся вдаль.