Ужас, который никогда раньше нам не приходилось испытывать, и о котором мы даже не могли предполагать, парализовал нашу речь, но не конечности. Мы машинально сделали несколько шагов назад, и одновременно с этим страшная шея и руки начали быстро расти. Потом вся темная масса стала приподниматься, и скорее, чем бегут чернила в моей ручке, она, как поток черной ртути, перелилась через край бассейна и, едва коснувшись пола, тут же приняла змеевидную форму, а снизу у нее выросло не меньше дюжины коротких ножек.
Мы не стали раздумывать над тем, какая страшная форма протоплазменной жизни предстала перед нами; мы не обсуждали, что за дикое порождение древней слизи образовалось сейчас на наших глазах. Ужас увиденного не давал нам ни секунды на размышления, а намерения этого существа были совершенно очевидны — оно явно проявляло каннибальские желания, поскольку сразу же устремилось к нам с невероятной скоростью и проворностью, открыв при этом огромный беззубый рот. Когда оно разинуло свою пасть, оттуда высунулся длинный скользкий язык, который, подобно змее, вытянулся далеко вперед, а челюсти широко раскрылись с той же потрясающей эластичностью, которая была заметна и во всех других движениях существа Мы сразу поняли, что нам следует немедленно убраться из храма Цатоггуа, и, повернувшись спиной к мерзкому идолу, одним махом одолели каменный зал и что было сил побежали под лунным светом по улицам Комморьома. Мы огибали всевозможные углы, путали следы между старыми дворцами давно забытых богачей и лавками торговцев, старались выбирать такие места, где заросли кустов и деревьев были погуще. И наконец, оставив дома позади, мы выбежали на дорогу и там набрались храбрости остановиться и оглянуться назад.
Мы задыхались, легкие наши готовы были разорваться от такого героического усилия, да и все сложности дня давали о себе знать — словом, мы чувствовали нечеловеческую усталость. Но когда, обернувшись, мы увидели позади себя все то же жуткое черное чудовище, словно громадная змея неумолимо ползущее вслед за нами, каким-то чудом новый прилив сил освежил наши уставшие члены, и мы со всех ног кинулись с освещенной дороги в джунгли, надеясь сбить своего преследователя с пути в лабиринтах зарослей и лиан. То и дело спотыкаясь о корни и поваленные деревья, мы царапали кожу о сучки и сдирали в кровь ноги, натыкались на громадные стволы и больно хлеставший по лицу молодой кустарник, наш бег сопровождало хищное шипение древесных змей, плевавших в нас с ветвей своим едким ядом, повсюду слышался рев и вой невидимых животных, которые на каждом шагу попадались нам под ноги Но мы больше не осмеливались ни остановиться, ни оглянуться назад.
Наверное, мы бежали так несколько часов подряд. Луна, призрачный свет которой едва пробивался сквозь густую пелену предутреннего тумана, теперь опускалась все ниже и ниже к верхушкам гигантских увитых замысловатыми плющами пальм. Но ее прощальный луч все же спас нас от страшного болота, которое лежало на нашем пути, преграждая дорогу мшистыми холмами, шаткими кочками и поросшими обманчивой травою трясинами, и по которому мы теперь должны были бежать в полной темноте, ни на секунду не останавливаясь и не обдумывая своих шагов, потому что проклятый преследователь уже наступал нам на пятки.
После того как луна скрылась, наше бегство стало еще более страшным и отчаянным — это была какая-то лихорадочная смесь ужаса, измождения, смятения и удивительно медленного продвижения вперед через препятствия, на которые мы больше не обращали ни малейшего внимания. Ночь жалась к нашим ногам и окутывала нас удушливым мраком, сбрасывая сверху тяжелую темноту, похожую на чудовищную липкую паутину. Мне казалось, что преследующая нас тварь со своими способностями удлиняться в любой момент могла бы легко разделаться с нами, но, очевидно, она решила продлять игру. И эта бесконечная ночь тянулась и тянулась, окуная нас в бездну вечного страха Но мы все равно больше ни разу не останавливались и не оглядывались.
Где-то вдали сквозь густую листву деревьев забрезжил светлый туман — предвестник наступающего утра. Мы ослабли и еле держались на ногах, мышцы наши жаждали отдыха, перерыва, любой паузы, даже если для этого нам придется оказаться в могиле. Сделав над собой нечеловеческое усилие, мы рванулись к свету, выбежали из джунглей и оказались на мощеной улице с мраморными и гранитными домами. Как-то неясно и смутно, сквозь завесу неимоверной усталости, мы осознали, что сделали огромный круг и вернулись к окраинам Комморьома. Впереди нас, на расстоянии броска копья, возвышался храм бога Цатоггуа.