ГЛАВА 5
Два коротких удара, пауза, и еще три удара... Стук? Но почему стук? Почему не зуммер сигнального входного устройства? Возможно, условный сигнал... Или...
Он бросился к терминалу, мгновенно разблокировал замок, дверь бесшумно ушла в сторону. Ежесекундно ожидая выстрела, Неверов упал на пол и перекатился в сторону, стараясь оказаться как можно ближе к проему под прикрытием корабельной переборки.
Никто в него не стрелял, и в коридоре никого не было. Начались слуховые галлюцинации? Но он был уверен, что в дверь только что стучали, а потому бросился вдоль коридора к проему, из которого широкая дорожка автоматического подъемника вела на шлюпочную палубу. Здесь тоже никого не было.
Лишь на самом верху мелькнул на несколько мгновений низкий силуэт какого-то животного. Больше всего это существо походило на собаку, на белую гладкошерстную собаку. Вот только что-то было не в порядке с ее шерстью. Он не успел рассмотреть - что именно.
Когда медленная лента подъемника наконец вознесла его наверх, на всем сорокаметровом пространстве палубы не было ни одного живого существа.
Могла ли на пассажирском лайнере оказаться собака? Вообще-то могла провоз животных не запрещался, только стоило это баснословно дорого. Если это действительно была собака, то, пожалуй, из всех пассажиров лайнера лишь один человек мог позволить себе расходы по ее перевозке...
Ярусом выше располагалась палуба единственного на корабле отсека люкс. Поднявшись туда, Неверов увидел равнодушные лица охранников и не стал задавать никаких вопросов. Люди Морандо привыкли отвечать на вопросы представителей властей одним способом, а ему сейчас было совершенно ни к чему ввязываться в потасовку. Никакой собаки на этом этаже не было. Поэтому он молча повернулся и спустился обратно на два перехода вниз.
Дверь двести сороковой каюты, которую он покинул несколько минут назад, оказалась закрытой, и это была роковая ошибка, ужасная глупость с их стороны, которая спасла ему жизнь. Если бы они не закрыли дверь, он вошел бы внутрь, ничего не подозревая, и напоролся бы на выстрел в упор.
Но Неверов оставил дверь открытой, а он никогда не забывал подобных деталей, тех самых мелочей, от которых в его работе зависело так много.
Лишь пару секунд понадобилось ему для того, чтобы принять неожиданное решение.
Он подошел к дверям и тихо постучал, стараясь в точности повторить характер стука, заставившего его покинуть каюту, так и не закончив осмотр.
Щелкнул замок, и дверь пошла в сторону.
Едва только щель проема стала достаточной, он боком прыгнул в каюту, стараясь в одном броске преодолеть максимально возможное расстояние. И его расчет оправдался. Неожиданно для троих стоявших в каюте людей он оказался рядом с ними.
В руках одного из этой троицы был станнер, но на таком близком расстоянии это уже не имело особого значения. Кроме того, условный стук заставил их расслабиться и потерять те самые драгоценные мгновения, которые в короткой рукопашной схватке решают ее исход.
Не вид направленного в лицо ствола станнера определил дальнейшие действия Неверова. Он узнал эту троицу.
На шее у двоих болтались знакомые золотые крестики, на шее третьего остался лишь след от сорванной цепочки...
Этого оказалось достаточно. На какое-то мгновение Неверов перестал видеть перед собой человеческие лица. Скрытый под ними звериный оскал снял все запреты. Рубил он в полную силу, и когда ребро ладони ударило в шею человека, державшего станнер, раздался характерный треск сломанной кости.
Человек со станнером согнулся пополам и, не издав ни единого звука, рухнул на пол. Второго он достал уколом левой руки снизу под ложечку и завершил прием ударом ребра правой ладони.
Этот противник также был полностью выведен из строя. Неверов знал, что после таких ударов с пола уже никто не поднимется.
Однако у третьего оказалось достаточно времени, чтобы достичь дверного проема. Неверов не мог позволить ему уйти и, подхватив упавший станнер, прямо от пола, снизу, не заботясь особенно о прицеле, нажал гашетку.
Широкий энергетический луч вырвался из ствола с неожиданным грохочущим звуком.
Этот ревущий огонь был предназначен ему, но нашел другую цель...
Третий упал на пороге каюты, волосы на его голове еще дымились, и Неверов, превозмогая отвращение, затащил его внутрь и захлопнул дверь.
В коридоре, несмотря на грохот выстрела, все еще никого не было, но по доносившимся из соседних кают звукам он понял, что огромный корабль постепенно приходит в себя...
Теперь прежде всего нужно было разобраться со странной находкой в ванной комнате. Однако тут его ждало разочарование. Он опоздал - пол в ванной был тщательно вытерт, лоскут кожи исчез. И это только подтвердило его уверенность в том, какое большое значение могла бы иметь его находка... Но упущенного не воротишь.
Он повертел в руках станнер, проверил заряженность батареи - больше пятидесяти процентов, около сорока выстрелов полной мощности вполне достаточно, чтобы почувствовать себя защищенным от всяческих неожиданностей. Жаль только, станнер не спрячешь в карман - он слишком велик. Неверову не хотелось до поры до времени привлекать к себе излишнее внимание. Все же трофей показался ему слишком ценным, чтобы с ним расставаться.
В конце концов он разобрал станнер на три части, потратив на это дело еще несколько драгоценных минут. Но даже теперь три тяжелых и объемистых куска металла спрятать под одеждой было невозможно.
Тогда он просто соорудил некое подобие свертка из куска простыни и сунул его под мышку. На оружие этот ком белой ткани вряд ли походил, а остальное его сейчас не беспокоило. Он знал, что после всего случившегося большинство пассажиров будут выглядеть странно, а многие из них начнут совершать поступки, не совместимые с нормальной логикой. Вряд ли этот сверток всерьез привлечет чье-нибудь внимание. Гораздо более насущная проблема состояла в том, чтобы скрыть трупы, хотя бы на время. Он не собирался вызывать преждевременную панику среди пассажиров, да и капитанское расследование случившегося ему тоже сейчас ни к чему.
Хотя теперь у капитана наверняка полно других дел, и неплохо было бы узнать, каких именно. Что означала его столь своевременная болезнь и почему Ленц не выполнил своего обещания связаться с ним, прежде чем направить корабль в неуправляемый пространственный бросок.
Еще больше Неверова волновал вопрос, где именно оказался корабль после выхода из последнего, весьма неординарного оверсайда.
Ответы он мог получить в одном-единственном месте. В штурманской рубке корабля.
Часового у дверей не оказалось, и это поразило Неверова даже больше, чем незапертая дверь.
За навигационным столом, заваленным звездными картами, сидели три человека. Их лица посерели и осунулись. Ленца среди них не было. Капитана Неверов мельком видел раза два в салоне кают-компании и теперь с трудом узнал в опустившемся старике в центре стола, недавнего щеголя.
Небритый, в расстегнутом кителе, капитан "Севастополя" Игорь Рыбалко сидел, окутанный клубами табачного дыма, и его отсутствующий взгляд, направленный куда-то в пространство, не замечал вошедшего Степана до тех пор, пока тот не напомнил о своем приходе захлопнувшейся дверью. Но даже после этого капитан не сразу обратил на него внимание.
Реакции находившихся в штурманской рубке людей были настолько замедленны, что Неверов невольно подумал о наркотиках. Хотя подобное состояние могло быть следствием болезни или сильного нервного потрясения.
Наконец мутные глаза капитана, затянутые сеточкой красноватых жилок, уставились на неожиданного визитера.
- Кто вы такой? Как вы сюда попали?
- Если вы имеете в виду часового, то его давно нет у входа.
- Надпись тоже пропала? На двери написано: "Посторонним вход воспрещен". - Эту фразу произнес худощавый сорокалетний человек с нашивками первого помощника. Судя по его ехидному тону, он один из этой троицы сохранял самообладание.