Уолтер выхватил нож и хотел было развернуться, но, как ни быстро он отреагировал, было поздно.
Обнаженная коричневая рука змеей опустилась ему на плечо. Локоть изогнулся перед его шлемом и запрокинул голову Уолтера назад. Другая коричневая рука вцепилась в нож.
А когда на помощь пришел Джей, вокруг него обвилась другая пара коричневых рук, и я мельком заметил косоглазую физиономию, злобно ухмыляющуюся у него за спиной.
Селенит вырвал у Уолтера нож. Я услышал по радио, как застонал мой друг, когда нож с характерным звуком пропорол скафандр, затем раздался свистящий звук улетучивающегося воздуха. Уолтер издал приглушенный вскрик человека, которого душат...
Все произошло слишком быстро, чтобы я успел прийти на помощь. Прежде чем я смог сдвинуться с места, снова послышался звук разрываемой материи, и мне стало ясно, что Джею уже тоже не поможешь.
И тут я увидел, что тот труп, который меня так напугал раньше, больше не сидит в гробу — он вылезает из него, а его злобно ухмыляющееся лицо повернуто ко мне...
Я развернулся и бросился наружу, спасаясь бегством по дну высохшего моря.
Мне не поверили. Я уже и прежде проявлял некоторые странности поведения, а теперь болтал какую-то и вовсе фантастическую чушь. Чтобы мертвые возвращались к жизни! Чтобы мертвые дрались с живыми! Очевидно, решили остальные, я тронулся.
Врач старался меня успокоить. Робсон тщетно пытался связаться с Уолтером и Джеем по радио. Когда он снова взглянул на меня, на лице его застыло странное выражение.
— Не могу к ним пробиться,— пробормотал он.— Что-то, конечно, неладно. Ты думаешь...— он осекся и нерешительно взглянул на меня.
Они не решались высказаться вслух, но все было ясно написано на их лицах. Трое, оказавшихся в стороне от остальных,--- и один из них безумец!
Двое вызвались сходить и выяснить, что произошло. Я умолял их не ходить, но меня оттащили в угол и крепко держали.
— Боже мой, неужели вы думаете,— бушевал я,— что они не позвали бы вас на помощь, если бы я действительно спятил? Вы что, не видите — я говорю чистую правду! Да если вы туда отправитесь, они и вас прикончат — дурачье вы проклятое! Прикончат вас всех, понятно?
Никто не обращал на меня ни малейшего внимания. Люди надели скафандры и приладили шлемы. Когда они выходили наружу, Робсон включил радио, чтобы поддерживать с ними постоянную связь. Наблюдая за ними, с трудом пробирающимися к скалам, я чувствовал, как мой гнев постепенно проходит. Теперь я не мог сделать ничего, чтобы их спасти.
Мы видели, как они остановились у первой каменной двери — она была открыта — и слышали через громкоговоритель их голоса, они явно решали, кто пойдет первым и поведет остальных. Затем они исчезли внутри. В течение нескольких секунд был слышен только звук их дыхания — и ничего более, внезапно кто-то нервно спросил:
— Что такое? Вроде что-то зашевелилось!
— Да нет, ерунда,— ответил другой голос. И добавил уже для нас: — Мы как раз пробираемся через обломки второй двери — вот мы уже в склепе. Там... Боже, что это?
Голос внезапно поднялся до визга — а потом послышалось:
— Назад, ради Бога!
После этого все смешалось: тяжелое дыхание, перемешанное с бессвязными фразами вроде: «Их целые десятки... Схватил его... Держись!..» Затем мы услышали: «Осторожней, у него нож!»
Пораженные ужасом, мы услышали резкий звук разрывающейся ткани — крики задыхающегося человека... После этого все стихло.
Люди в корабле обратили изумленные взоры на меня. Робсон пробормотал нечто, что можно было принять за извинение, и стал умолять меня рассказать, как все было. Я рассказал все, что мне было известно, стараясь говорить как можно спокойнее.
— У вас есть какие-то теории? — спросил он.
Я уже думал над этим, но сейчас заколебался.
— Вообще, теория у меня есть, только она, пожалуй, слишком фантастичная,— признался я.
— Разумеется! Все это относится к области фантастики. Выкладывайте!
— Помните, что происходило, когда мы открывали гробы? Каждый раз падал и разбивался какой-то шарик. А еще, были эти стеклянные иголочки... Тут должна быть какая-то связь!
Робсон уставился на меня:
— Вы хотите сказать, что эти иголки нечто вроде подкожных инъекторов?
— Не исключено,— кивнул я.
— И что именно благодаря им ожили тела, которые мы считали трупами?
— А еще были и стеклянные шарики,— напомнил я ему.
— Но это же странно до нелепости! Спустя тысячи лет... Конечно, возможно создать приспособление для оживления через короткое время, но это...
— Почему же? То, что нам неизвестно, как это делается, вовсе не исключает, что подобные средства могут существовать. Эти гробы воздухонепроницаемы; насколько я представляю, они вполне могли быть наполнены сохраняющим жизнь газом. Мы могли этого не заметить, поскольку были в скафандрах...