И опять проснулась в нём сильная, очень сильная тёмная, дикая страсть к битве, унаследованная от Пса. Почему он не участвует в этой безумной битве?
— Щит Мрууна рушится! — воскликнула Фанд ликующим серебряным голосом. — Смотрите, сияние угасает!
Это было правдой. Сияние некой силы, защищавшей замок, тускнело и гасло.
Удар за ударом оглушительно грохочущая, огненная сила теперь беспрепятственно обрушивалась на огромную скальную громаду. Стены начали трескаться и крошиться, огромные каменные глыбы посыпались в непрерывно сотрясающийся тронный зал.
Куллан услышал дикие, ликующие крики, идущие откуда-то с границы этого ошеломляющего сражения. Светлые глаза Дагды вспыхнули.
— Туаты ворвались в Мруун! Силы Луга проложили им путь!
В тронный зал, теперь освещаемый устрашающими непрерывными вспышками снаружи, хлынули потрёпанные, дезорганизованные остатки фоморов.
Тетра, запылённый, окровавленный, в пробитых доспехах, но с всё той же львиной отвагой, сияющей на его лице, шагнул к Куллану.
— Здесь битва проиграна из-за секретного научного оружия Луга, сын мой! Но наш план ещё не провалился окончательно — мы можем сбежать. И сейчас единственный выход для нас и наших воинов — это пройти через Портал на Землю. Внизу находится механизм Портала, а вместе с ним лодки и оружие, которые мы приготовили. Фанд может управлять им, а значит она сможет провести нас сквозь него.
— Скажи ей, чтобы она сделала это, Кухулин! Она любит тебя и будет повиноваться тебе. Оказавшись на Земле, мы вскоре найдём способ переправить туда всех остальных фоморов и таким образом вырвем победу у Луга.
Привязанный к колонне Куллан, покачал головой.
— Нет! Не делай того, о чём он просит, Фанд! Они не должны проникнуть на Землю.
Один из полководцев фоморов в ярости бросился вперёд и занёс над головой сверкающий меч, чтобы ударить Куллана.
— Кухулин, которого король называет своим сыном, предал нас! — взревел он. — Теперь он умрёт вместе с двумя другими.
Тетра развернулся и нанёс удар, его меч был подобен живому лучу света. Его остриё вонзилось в горло нападавшего фомора, и тот пошатнулся и упал с обугленной почерневшей головой.
— Ни один человек не убьёт сына моей крови, даже если он выступает против нас! — крикнул Тетра разъярённым фоморам.
— Тогда ты можешь умереть вместе с ним! — раздался чей-то голос, и бывшие соратники бросились к нему с поднятыми мечами.
Меч Тетры мелькнул с невероятной скоростью, разрубая путы, которыми Куллан был привязан к колонне. А затем этот страшный клинок со звоном обрушился на первых двух нападавших.
Брайан Куллан, освободившись, быстро наклонился и схватил меч мёртвого фомора, лежавший у его ног. Выпустив на свободу силу меча, он подскочил к Тетре, чтобы отразить атаку на Дагду и Фанд.
Тетра, отбиваясь от атакующих, яростно закричал.
— Мы вдвоём справимся с моими рычащими волками, Кухулин!
Кухулин? Да, Куллан в этот мрачный момент, сражаясь бок о бок с рослым королём фоморов, чувствовал себя настоящим Кухулином. В последний, самый ужасный момент, когда он сражался, чтобы защитить Фанд, им овладел дикий, тёмный дух древнего Пса.
Жестоколицые фоморы падали, сражённые сверкающими клинками Тетры и его самого. Обезумев от ярости, они спотыкались о тела своих товарищей — тут их и настигала смерть. Безумный боевой азарт тёмной, древней крови вырвался наружу яростным боевым кличем, в котором Куллан не смог распознать свой голос.
Внезапно Тетра пошатнулся, весь его бок был обожжён в том месте, где его коснулся меч противника. Но когда он упал, ликующий волчий вой обезумевших фоморов сменился криками страха.
— Туаты!
Воины туата в серебряных доспехах, рубя огненными мечами темнокожих фоморов, ворвались в тронный зал.
Через несколько мгновений в этом залитом кровью, разгромленном помещении не осталось ни одного воина в чёрных доспехах. И на захваченный Мруун внезапно опустилась глубокая тишина.
Брайан Куллан, спотыкаясь, подошёл к колоннам, чтобы наконец освободить Фанд и Дагду. Девушка, рыдая, прильнула к нему. Он обернулся, когда в тронный зал вошёл Луг и привёл с собой ещё больше серебряных воинов.
Куллан повернулся к поверженному Тетре. Он склонился над королём фоморов, чьё волевое лицо смотрело на него снизу вверх, тёмное и гордое, хотя и застывшее в ожидании приближающейся смерти.
Тетра прошептал:
— Ты сражался бок о бок со мной. Когда-то я мечтал о том, чтобы так сражался мой сын. Кровь откликается на зов своих, Кухулин.