Все предположительно “низшие” современные существа, например простейшие, губки и кораллы, приспособлены для жизни в окружении “высших”, от моллюсков до человека. В докембрии жизнь этих простых созданий, скорее всего, была иной. Кювье считал всякое существо созданным Творцом и имеющим определенный статус. Виды с течением времени оставались неизменными, а после были намеренно уничтожены. Современная же биосфера, представленная в виде древа жизни по Дарвину, выглядит как ветви, в течение нескольких миллиардов лет формирующиеся в результате эволюции. Эволюция по Дарвину предполагала значительные изменения в одних линиях, таких как позвоночные, тогда как другие линии, например цианобактерии, изменялись в гораздо меньшей степени. Но все они эволюционировали, чтобы вписаться в современную экологию.
Иными словами, не стоит пытаться переносить в прошлое наш мир с его биологией. Условия древней биосферы, вероятно, сильно отличались от нынешних. Возможно, докембрийский мир был похож скорее на далекую планету. Это и есть тайна, которую я называю “затерянный мир” Дарвина. И разгадку следует искать в окаменелостях.
Странные времена
В октябре 1970 г. я кружил с молотком по острову Барбуда. Я искал выходы горной породы, которые помогли бы ответить на вопрос, насколько хороша геологическая летопись? И я увидел кое-что интересное: древние биоценозы Барбуды – бактериальные маты, водоросли, мангровые заросли и рифы – выборочно сохранились в породе всего несколькими десятками метров ниже современных. То есть чем старше окаменелости, тем выше они залегают в террасах над уровнем моря.
Изучение скал на острове также показало: сильная фильтрация и способствует, и мешает фоссилизации. Наибольшие шансы сохраниться имели окаменелости со скелетами из кальцита. Поэтому в микроскоп я наблюдал остатки известковых водорослей, устриц, фораминифер и мелкие панцири морских ежей: все это из кальцита. В породах, относящихся к последней межледниковой эпохе (примерно на 6 м выше нынешнего уровня моря; ок. 125 тыс. лет), можно найти моллюсков и кораллы, но нередко их неустойчивые арагонитовые оболочки изрешечены. В более высоких и старых абразионных террасах, возраст которых доходит до 1 млн лет, эти хрупкие оболочки растворялись или замещались. Поэтому не удивительно, что редко сохранялись менее прочные ткани, например листья и корни, сухожилия и мышцы. Тем не менее, есть несколько способов узнать и их историю. Например, водоросли смогли оставить призрачные следы среди ископаемых организмов со скелетом[33]. В редких случаях даже листья мангровых деревьев и ризоиды морских водорослей оставались погребены в торфяном грунте глубоко под лагуной. Иными словами, налицо естественная шкала потенциала фоссилизации: от обычного (остатки скелетов иглокожих и фораминифер) до малого (ткани животных и цветковых растений). Дарвин еще в 1859 г. предсказывал: “Совершенно мягкие организмы совсем не могут сохраниться”. Как мы увидим, применительно к условиям мира до появления животных это предсказание является ошибочным.
Шифр в камне
Возникает вопрос: насколько реальным был кембрийский взрыв? Чтобы ответить на этот и подобные ему вопросы, попытаемся “прочитать” геологическую летопись. Заметим, что некоторые интерпретации “шифра” возрастом 4 млрд лет ложны, а другие сравнимы с прочтением Шампольоном Розеттского камня. У окаменелостей действительно много общего с мертвой письменностью, например с египетскими иероглифами. И то и другое предстает в виде знаков на камне. И то и другое имеет глубокий смысл. И то и другое можно перевести неверно. В случае иероглифов на ум приходит вариант, предложенный П. Б. Шелли в 1817 г. Поэт, осмотрев колоссальную статую Рамсеса II в Луксоре, написал[34]:
Вариант Шелли занятен и справедливо известен. Но на колоссе не было этих слов. Подлинное значение иероглифов в картушах не было известно до 1822 г., когда задачей увлекся Жан-Франсуа Шампольон. И он прочитал: User-Maat-Ra Setep-en-Ra – тронное имя Рамсеса II. Это означает: “Сильный правдой Ра, избранник Ра”. Ни слова ни об Озимандии, ни об отчаянии.