— А может… разок хотя бы? А то у меня это…
— Зачесалось что ли? — она вроде как смутилась.
— Так оно и не переставало, — мать драконов опустила взгляд. — Я ж после спячки всегда такая. Жуть как хочется.
— И долго это будет продолжаться?
— Пока яйца не отложу.
— От меня у тебя никого не будет, — предупредил я прямо.
— Да причем тут ты… оно само.
— Как у курицы что ли?
— Вроде того… — она совсем поникла. — Из них никто не родится. Приходится жрать…
— Так ты их и так и так сжираешь.
— Не всех же. И не всегда. Если драконов станет слишком много им будет нечего есть. Мы живем долго, но не все впадают в спячку. Обычно я оставляю середнячков, или тех кто особенный.
— Как Ольга? — догадался я вдруг.
Она нехотя кивнула.
— Значит, поддерживаешь баланс популяции… Интересно.
— Я таких слов не знаю.
— Ладно, вела ты себя хорошо. Да и друг мой не против…
— Какой еще друг? Тут еще кто-то есть?
До нее не сразу дошло. Пришлось встать из воды и познакомить их заново. Мать драконов, осмыслив мои слова, немедля скользнула на мелководье и перевернулась на спину. Чистой она смотрелась куда приятнее. Обстановка не располагала к суете, так что привычного ей напора на сей раз не было. Мягко покрыл, мягко вошел… хоть и туго. На сей раз это было хотя бы по доброй воле. После часа сладкой маеты в ласковых прибрежных волнах, под хриплые стоны рогатого чудовища, я так же мягко кончил. Хотя нет, это было на удивление бурно, обильно и… волнительно. Но виду не показал.
Выждав, когда она перестанет содрогаться, я окунулся в море, обсох на ветру и принял прежнюю форму. Встряхнув одежду от песка, дождался, пока она омоет свои причиндалы. Бочку и швабру забрали с собой. С Ольгой встретились в небе над пещерой и вернулись уже вместе. Небо снаружи хмурилось, назревала гроза. Дабы не заиметь неприятностей, я поставил проницаемый барьер. Он пропускал только воздух в обе стороны. Ни вода ни пыль сквозь мерцающую пелену не проникали.
Мать драконов шаткой походкой добралась до своего места и завалилась спать, обняв хвост. Дюваль оказалась права, причину вони мы устранили. Остался только один вопрос: как скоро выветрится запах технического мыла?
Глава 14. Одни расстройства
Горячий душ и относительно ласковые руки Венге смогли расслабить мое уставшее тело. Она чуяла запах блуда, но никак не могла понять где и с кем я успел нагрешить. Тайну сию раскрывать я не желал. Из круглого окна башни отлично проглядывалось место где завалилась спать мать драконов. Снаружи тянуло приятным свежим ветерком, так что окно на ночь закрывать не стал. Когда Венге утолила свою плотскую жажду, я задремал, разомлев. Однако, чувство тревоги и голоса снаружи, время от времени врывались в мой безмятежный сон. Поняв, что продлить блаженство уже не получится, я стал прислушиваться. Странно, диалог был мысленным и я его участником не являлся. Голоса принадлежали Ольге и второму дракону. Мать и дочь решили таки выяснить отношения…
— … почему на тебе нет ошейника?
— Потому, что я служу Торвику по своей воле, матушка. Но если воля его будет такова, я противиться не стану.
— Пф… наивная дура. Он просто использует тебя для своих целей. Людям нужна власть и сила.
— Ты не права. Власть и сила у Торвика и без меня есть. Разве ты еще не поняла?
Мать драконов замолкла. Я встал с постели и подошел к окну. Она сидела прислонившись к стене, раскинув крылья по земле. Ольга держалась поодаль, готовая в любой момент уклониться.
— Да кто он вообще такой этот твой Торвик? — с досадой процедила мать.
— Если верить тому, что я слышала, он — создатель сущего. Все, что скрыто здесь, за непроницаемым барьером, плод его воли и разума. И я боюсь представить насколько его власть велика, ведь даже богиня ничего не делает без его разрешения. Я уже не говорю о темной королеве и короле людей. Он дважды прошел сквозь пелену миров и дважды переродился!
— Что значит «переродился»?
— То и значит. Умер и снова воскрес собой.
— Как-так?! — мать нахмурила брови. — Ты смеешь потешаться надо мной?
Пока мать и дочь обменивались упреками, я обулся, завернулся в халат и спустился по лестнице. Выбрав место поудобнее, уселся на бочку недалеко от них. Заметили меня не сразу, надо сказать.