– Ага, никогда его таким не видел. Но не переживай. Он знает, что это я тебя подбил.
Шала хмыкнула:
– Должна признать, впервые вижу, чтобы потасовка так быстро закончилась. Откуда ты знал, что это сработает?
– Этому трюку я научился во время войны в Заливе. Я вызубрил эту фразу на пяти языках. Работает безотказно… Ну, кроме одного случая, но тогда я даже не подозревал, что это гей-бар. – Лукас рассмеялся. – Век живи – век учись.
– Ты очень интригующая личность, Лукас. – Не дождавшись ответа, Шала спросила: – Ты говорил со Скаем? По-моему, ему довольно сильно досталось.
– Этого мало, чтобы его уложить, – усмехнулся Лукас. – Скай крепкий орешек.
Она подумала о газетной вырезке. Что-то подсказывало, что Скай не так уж невосприимчив к боли, как многие полагают. В ногу ткнулся мокрый нос Сандэнса, и Шала наклонилась погладить пса.
– Не против, если я возьму ноутбук Ская? – спросил Лукас. – Хочу кое-кому отправить несколько твоих снимков для проверки.
– Конечно.
Он уже был на середине комнаты, когда собаки вдруг подскочили и залаяли. Лукас развернулся и замер.
– Что такое? – Шала округлила глаза.
Мужчина и псы, казалось, в любой миг готовы были ринуться в атаку.
Лукас прижал палец к губам и склонил голову набок. Прошла секунда, и тогда Шала тоже услышала.
– Прошу, скажи, что это лишь автомобильный хлопок…
Собаки вновь разразились лаем. Лукас промолчал. Затем шагнул к шкафу, ввел код на панели и вскоре уже доставал гигантскую винтовку, подходящую, скорее, какому-нибудь Рэмбо. Когда же он взглянул на Шалу, жизнерадостный парень, у которого она гостила, пропал без следа. Теперь он выглядел жестким и смертельно серьезным.
– Пережди какое-то время в главной ванной. Бегом!
Прежде чем отступить в сторону и пустить Марию к камерам, Скай крикнул в дверь:
– Лучше бы вам принять пристойный вид – к вам дама!
Мария шагнула вперед. Она была здесь не впервые – прошлым летом Женский клуб занимался облагораживанием верхнего этажа участка и проводил благотворительный ужин в древних камерах в поддержку творческих классов. «Ужин за решеткой» собрал более пятисот долларов. Но сейчас благотворительность была ни при чем. Под арестом мужчины, которых Мария любила.
Хосе и Рэдфут находились в одной камере, Мэтт и Рамон – в другой, напротив. Последний красовался разбитым носом, кровь из которого заливала рубашку. Мэтт растянулся на койке, пялясь в потолок. Один его глаз распух до того, что казался закрытым.
Мария вгляделась в лица Хосе и Рэдфута, гадая, какие из их синяков новые.
– Тебе здесь не место, – заявил Хосе. – Блин, Скай, убери ее отсюда.
Койка в камере напротив скрипнула. Мэтт сел и осмотрел Марию здоровым глазом.
– Какого черта произошло? – спросила она у всех.
Кто-то снизу позвал Ская, и тот перед уходом окинул присутствующих суровым взглядом:
– Сейчас вернусь. Ведите себя прилично.
– Пожалуйста, кто-нибудь, объясните, что случилось, – попросила Мария.
Шаги Ская застучали по ступеням.
– Твой старик случился, – буркнул Рамон. – С моей мамой.
Мария неверяще уставилась на отца:
– Просто скажи ему, что он ошибся. Ты же не встречаешься с Вероникой.
– О, он с ней не встречается. Он ее лишь трахает! – Голос Рамона отразился от старых каменных стен.
– Не смей так говорить о матери! – приказал Рэдфут.
– Серьезно, старик? Мне говорить нельзя, а тебе делать можно?
– Прояви уважение, черт возьми! – Что-то в тоне отца заставило Марию засомневаться в ранее сделанных выводах.
– Уважение?! – взревел Рамон. – Так вот, чем ты в своей палате занимался – уважал ее?
– Прекратите! – не выдержала Мария.
И почувствовала на себе взгляд Мэтта. Захотелось крикнуть Скаю, чтобы принес ключи и открыл дверь – этот заплывший глаз нуждался в осмотре. На вид – просто ужас. Но как Мэтт воспримет ее заботу? Тогда в больнице он, кажется, предпочел поверить в худшее.
– Мы ничем таким в палате не занимались, – прорычал Рэдфут.
– Я знаю, что видел! – Рамон ударил по решетке. – Не могу поверить, что тебе хватает наглости врать мне в лицо, будто ты с ней не спал!
– Я и не говорил, что не спал с ней.
– То есть, ты признаешь?
– Да. – Рэдфут гордо распрямился. – Признаю.
– Признаешь? – ошеломленно переспросила Мария.
– Высокомерный сукин сын, – проворчал Рамон. – Я заставлю тебя поступить с ней как должно. Вынесу вопрос на совете племени. Ты же вроде как один из почтенных старейшин!
– Папа, сядь и заткнись, – влез Хосе. – А ты, Мария, тащи свою задницу домой!
– Я твоим приказам не подчиняюсь, – ощетинилась Мария.
Мэтт хохотнул:
– Нашла, кому сказать.
Хосе припал к решетке:
– Лучше даже не начинай.
Мария уставилась на обоих:
– С чего, бога ради, вы затеяли драку?
– Ну что, скажешь правду? – обратился Рэдфут к Мэтту. – Открой ей то, что от нее скрывал.
Мария перевела взгляд с одного на другого:
– Что скрывал?
– Что он тебе изменяет, – злобно проговорил Хосе. – Этот гад…
– Чушь собачья, – оборвал Мэтт. – Почему бы тебе самому не рассказать об официанточке, с которой ты миловался все утро?
Мария растерянно пялилась то на одну камеру, то на другую. Сзади послышались шаги. Обернувшись, она увидела одного из патрульных.
– Ская вызвали по срочному делу, – сообщил он Марии, а затем обвел взглядом заключенных. – Кто из вас Мэтт?
– Я.
– Звонила ваша жена, сказала, что адвокат уже в пути.
Мария потрясенно вцепилась в руку полицейского:
– Его жена?!
– Эм-м, ну она так представилась.
– Ах ты скотский кусок дерьма! – завопил Хосе.
Все заговорили одновременно. Рэдфут бормотал что-то невнятное, Рамон кричал что-то о своей матери, а Мэтт просто повторял имя Марии. И все это, казалось, разносилось по всему зданию, эхом отскакивая от камня.
Зажав уши ладонями, Мария развернулась и бросилась прочь.
Сжимая в руке пистолет, Скай ворвался в дом Лукаса. Друг устроился лицом к двери в обнимку с винтовкой.
– Что нового? – спросил Скай и оглянулся на Шалу. Та сидела на кухне, выкладывая буквы для «Скрэбла».
Их взгляды встретились. Пришлось побороться с собой, чтобы не броситься к ней, не стиснуть в объятиях и не поцеловать. Скай не признавал публичных проявлений чувств. Сегодняшний утренний поцелуй был спонтанным и по-прежнему заставлял сомневаться в собственном здравомыслии. Черт, за последние дни все так запуталось.
– Ничего, – ответил Лукас. – Я же говорил, не стоит тебе приходить. Было всего два выстрела. Может, кто-нибудь змею подстрелил, кто знает.
– Как близко? С какой стороны?
– Предположительно, миля, может, чуть больше. Ветер же. Судя по всему, с северо-востока.
Скай кивнул и вновь пристально посмотрел на Шалу.
– Кто-то угрожал ей в закусочной, – выдал Лукас.
– Что? Кто? Почему ты мне не сказала? – Скай все же направился к ней.
– Ну, это сложно назвать угрозой. Он был в темно-синей рубахе на кнопках, и эмблему какую-то я запомнила. К тому же в тот момент у тебя и без меня дел хватало. – Потянувшись, Шала коснулась его челюсти. – Болит?
– Я в норме. – Скай сжал ее руку и обернулся к другу: – Я отправил Пита прочесать окрестности. Уверен, что Филлип захочет побеседовать с Шалой, но не раньше, чем в участке все успокоится.
– Позвонишь, и я ее привезу.
Скай вновь взглянул на Шалу, борясь с желанием ее поцеловать. Затем отпустил ее ладонь.
– Увидимся, – сказал наконец.
– До скорого, – отозвалась она, и он ринулся прочь, пока не сорвался и не натворил чего-нибудь – вроде повторного поцелуя на глазах у Лукаса.