Первое столкновение с милицией произошло напротив кинотеатра «Октябрь». Попытка остановить колонну не удалась — студенты прорвали милицейский кордон, однако три человека были арестованы (среди них — лидер Инициативы революционных анархистов (ИРЕАН) Дмитрий Костенко). После этого настроения студентов радикализовались, и лозунги «Стипендию!» сменились уже исключительно антиправительственными, антипрезидентскими и вообще антикапиталистическими. Сломав еще несколько кордонов милиции, колонна вышла на Манежную площадь в районе Кутафьей башни, где столкнулась с ОМОНом.
Несмотря на активное сопротивление студентов, демонстрация была рассеяна. Однако несколько сот демонстрантов (по разным данным, от 300 до 600 человек) прорвались через Александровский сад к Историческому проезду. Основу этой группы составили комсомольцы, анархисты и активисты молодежного new left «Партизанского движения». В какой-то момент группу прорвавшихся возглавил лидер контркультурного Фиолетового Интернационала Алексей Цветков.
В Историческом проезде демонстранты были встречены превосходящими силами ОМОНа. Большинство демонстрантов было здесь избито и остановлено. Среди прочих, получив тяжелое сотрясение мозга, выбыл из строя и А. Цветков (затем он долго лечился и по сию пору наблюдается у врача). Однако от 100 до 150 студентов во главе с активистами ИРЕАН прорвались через цепи ОМОНа и «нырнули» в ГУМ. Там эта толпа, скандировавшая лозунги и размахивавшая красными и черными знаменами и транспарантами революционного содержания, произвела изрядный переполох. Точно «в центре ГУМа у фонтана» какой-то одетый в дорогой костюм и кожаное пальто «новый русский» счел своим долгом остановить демонстрантов, чтобы высказать неудовольствие их внешним видом и цветом их знамен, за что был брошен студентами в фонтан.
Промчавшись через ГУМ, студенты выплеснулись на Красную площадь, где их, однако, уже ждали новые подразделения ОМОНа. Последовала короткая схватка, в ходе которой демонстранты были рассеяны окончательно.
В ходе беспорядков от 60 до 80 демонстрантов получили тяжелые побои или травмы, 9 человек было арестовано. Суд над задержанными состоялся на следующий день. Журналистов на суде не было. На некоторых демонстрантов распространились затем и внесудебные преследования (так, Д. Костенко, на суде отделавшийся предупреждением, был отчислен из очной аспирантуры).
Студенческие беспорядки 12 апреля 1994 г. послужили стимулом к созданию профсоюза «Студенческая защита». Именно активные участники беспорядков провели 16 апреля 1994 г. в МГУ учредительную конференцию профсоюза. В Исполком профсоюза вошли многие активные участники беспорядков, Д. Костенко был избран председателем Исполкома. К началу 1995/1996 учебного года «Студенческая защита» уже насчитывала 12800 членов в 20 регионах России.
Беспорядки 12 апреля 1994 г. были первыми массовыми уличными гражданскими беспорядками в Москве (и, кажется, вообще в России) с момента октябрьского государственного переворота 1993 г. и первыми студенческими беспорядками в Москве с конца 60-х, со времени демонстраций китайских студентов, обучавшихся в Советском Союзе.
Как же отреагировала наша mass media на эти события?
Никак.
Это не значит, что никто из журналистов не знал, не был предупрежден заранее и потому не смог ничего зафиксировать — отнюдь, одних телекамер студенты насчитали 18 штук! Предположим, что 3 из них (пусть даже 5) — гебешные, но все остальные-то, безусловно, принадлежали разным телекомпаниям. Отечественные ведущие телеканалы были все, за исключением НТВ («энтевешники» в это время снимали какой-то пожар в другом конце Москвы). И ни один из телеканалов не дал в эфир ни одного кадра о беспорядках перед Домом правительства и около Кремля!
Есть, наверное, люди, которые могут поверить, что бывают такие случайные совпадения. Я — не верю.
Кстати, западные тележурналисты свой долг выполнили. Сюжеты о студенческих беспорядках в Москве прошли по каналам телевидения в Великобритании, Канаде, Франции, Бельгии, Люксембурге, Швеции и Польше. Это те страны, о которых я знаю. Возможно, были и другие. Вот так. Стоит ли после этого верить «специалистам», утверждающим, что в России сейчас — «самые свободные» в мире средства массовой информации (поскольку, дескать, от партийного диктата они ушли, а под диктат финансового капитала еще не попали)?
Такое тотальное замалчивание бурных студенческих беспорядков со стороны mass media особенно показательно, если сравнить его с отношением mass media к аналогичным событиям до октябрьского (1993 г.) переворота. Столкновения демонстрантов с милицией (куда менее серьезные, кстати, чем рассматриваемый случай студенческих беспорядков) на Тверской 25 февраля 1992 г. «большой прессой» и электронными СМИ освещался подробно и эта тема затем еще в течение 6 дней постоянно «обсасывалась» (а последние развернутые комментарии относятся к 6 марта).