Джонстон уже успел выхватить свой пистолет, и Бен — свой. В Хейса что-то врезалось, проткнув точно посередине. Он увидел, как падает Джонстон. Он знал, что застрелил Джонстона. Он почувствовал новый толчок, в затылок: это Рольф разрядил в него своё оружие.
Он услышал долгий визгливый скрежет, подобный стону ломающегося металла, и звук этот сопровождался белым светом, белым светом, который ринулся на Хейса, словно фары летящего навстречу поезда, и столкновение с ним обратило всё вокруг в такой же белый свет.
И наступила тишина.
— Свет замигал, — выдавил Бен, — точно сигнал. А потом новый парень застрелил Рика. Этот вот Хейс.
Бен плакал навзрыд, как маленький мальчик.
Клаус, стоявший за спиной Уотсона, хмыкнул и покачал головой.
Уотсон обернулся к Рольфу.
— А что тут делал Джонстон?
— Он принёс ваше сообщение, — сказал Рольф. — И ещё что-то рассказать хотел. Я не запомнил, что. Я был... Хейс как-то странно себя вёл, поэтому я сосредоточился на нём... — Рольф метнул взгляд на Бена. — Я не успел среагировать, он был быстрее...
Скверно играешь, Рольф, подумал Уотсон. По счастью, Бен так нюни распустил, что не заметил этого.
Рольф продолжил:
— Я не запомнил. Ты слышал, Бен? Что там говорил Джонстон?
— Что-то про данные спутниковой разведки, — ответил Бен ломким голосом и всхлипнул. Они сидели в комнате, обитой панелями чёрного дерева, на чёрном кожаном диване. Бен уронил голову на руки.
Крэндалл был мёртв всего три часа. Уотсон испытывал... что? В основном мечтательную отстранённость. Крэндалл подох! Невероятно. Уотсон устал, измотался от смены часовых поясов, но адреналин путешествия (никогда не знаешь, пропустят ли тебя новосоветчики) помогал ему держаться.
— Не знаю, — сказал Бен после паузы. — Я не обратил внимания, потому что заметил, как Рольф смотрит на Хейса, и... — Он пожал плечами. Посмотрел на Рольфа. Уотсону стало неловко за Бена: такой большой мужик, мускулы выпирают из рубашки, а расплакался, как пятилетка, разбивший колено.
— Не надо было стрелять Хейсу в голову, Рольф, — сказал Бен. — Глупо это. Мы теперь его экстрагировать не сможем.
Не то чтоб экстрактор сильно помог бы, но... вероятно, Рольф поступил верно: опытный техник мог бы наткнуться на следы предварительного мозгового кондиционирования, которому подвергли Хейса. И сделать выводы. Да, инстинкты у Рольфа отменные.
— А вы? — Бен посмотрел на Уотсона. — Это же ваши люди сюда Хейса прислали!
Жаль, что Джонстон некстати припёрся. Это запутало вложенную в подсознание Хейса программу. Его запрограммировали застрелить Крэндалла и человека, стоящего рядом с Крэндаллом. Предполагалось, что это будет Бен. Но вместе с Беном в комнате оказался Джонстон... и Бен выжил, так что может исполниться подозрений.
Значит, надо его убить и представить всё так, словно Бена застрелили вместе с остальными... нет, Сэквилль-Уэст на такое не купится.
— Вот это пришло всего десять минут назад, — сказал Уотсон и тем самым оставил Бена в живых. Он передал охраннику распечатку сообщения спутниковой связи. На полоске бумаги значилось:
Немедленно арестовать спецагента охраны Хейса. Повторяю: немедленно арестовать Хейса и допросить на экстракторе. Ниже следует текст перехваченного письма Хейса в редакцию газеты International Herald Tribune.
Я решил покончить с Риком Крэндаллом, напыщенным лицемером, чьи мерзостные потуги исказить Слово Божие оскорбляют веру всех истинных христиан. Святой Пётр явился мне в видении и приказал поступить так. Я хочу, чтобы миру стало известно, зачем я так поступаю. Когда вы это получите, я уже войду в историю. Я стану человеком, который убил Антихриста.
— Так вот оно что! — воскликнул Бен. — Он спятил! — И обмяк, испытав странное облегчение. — Ну почему это не прислали чуть раньше?! Ну так же нечестно!
Уотсон кивнул, нацепив на лицо правдоподобное выражение сочувствия и размышляя: Почва подготовлена и унавожена; ложная биография Хейса, которую позволят раскопать Сэквиллю-Уэсту, придаст достоверность версии, что Хейса завербовали фанатики «Армии Христовой», христианского аналога воинствующих мусульманских фундаменталистов, — они люто ненавидели Крэндалла.
— Он решил, что Крэндалл был Антихристом.
Бен закрыл лицо руками. Рольф с Клаусом переглянулись; Клаус выпучил глаза, Рольф ухмыльнулся.
— Рик был для тебя важен, не так ли, Бен? — сказал Уотсон.
Бен кивнул, не отнимая рук от лица.
— Он был важен для нас всех, — продолжал Уотсон. — Он был душой и сердцем Второго Альянса и его Церкви. Мы не можем допустить его смерти. Нашим людям, нашему движению... он нам всем отчаянно необходим.
Бен поглядел на него заплаканными глазами.
— Но оживить его не получится... Его голова...
— Мы можем оживить... то, что он символизировал. Крэндалл станет символом. Не как мученик. Ещё нет. Со временем. Пока что нам нужен сам Крэндалл. Или... его образ. Мы оживим его с помощью компьютерной анимации. Сгенерируем его изображение, которое будет выступать по нашим каналам, отдавать приказы, читать проповеди, сообщать откровения, как и раньше. Мы всё это... организуем.
Бен недоверчиво качал головой.
— Но это же... бесчестно!
Уотсон сел на кофейный столик прямо перед Беном, так что колени их соприкоснулись. Посмотрел Бену в глаза и со всей доступной ему честностью сказал:
— Рик бы сам этого хотел. Он хотел для Церкви только лучшего. Он был клеем, скрепляющим её. Бен, нам надо построить новый мир. Выиграть священную войну. Он нам нужен для поддержания боевого духа солдат. Ты разве не понимаешь?
Спустя мгновение Бен проглотил слюну и кивнул.
ПерСт, Космическая Колония.
Контрольный пост систем жизнеобеспечения
Механизмом, обеспечивающим выживание Колонии, управляли прямо отсюда. Здесь располагался аппарат искусственного дыхания Колонии, её телесный терморегулятор, иммунная система. А на верхушке позвоночного столба, приводившего в действие систему, располагался мозг. Изначально — электронный; ныне же — продукт трудоёмкого сопряжения электронного и биологического мозгов. Римплер. Его мозг, спаренный с электроникой, извлечённый из тела, затаился в центре паутины проводов, как серый паук.
Поскольку система выполняла приоритетные функции обеспечения жизнедеятельности Колонии, её поместили под многослойную защиту. Снабдили автономным воздушным шлюзом на случай столкновения с метеором (или ракетного обстрела), позволявшим выкачать воздух из окружающих секций и отчалить в пространство. Контрольный узел обладал собственными устройствами терморегуляции, был надёжно изолирован от электромагнитных импульсов. Приняли также меры на случай актов саботажа...
И Расс чувствовал, что Римплер за ним наблюдает.
Камера наблюдения, торчавшая у потолка, вертелась вокруг своей оси. Подстраивала фокус, наблюдая, как Расс и Штеддер проходят в воздушный шлюз между техшахтой и компьютерной секцией узла управления жизнеобеспечением. Затем наклонилась глянуть на пластиковый ящичек, который Расс принёс с собой. Интересно, Римплер понимает, что в этом ящичке? Догадается ли он, что ему готовят электронную замену?
На Штеддере была прыжкостюмная униформа электрика из жёлтой бумаги, такая свеженькая, что аж хрустела при каждом его шаге — он нёс чемоданчик из нержавеющей стали, с инструментами и тестерами. Темноглазый, крепко сбитый, мускулистый, загорелый немец, механик и электротехник, чемпион Колонии по вольной борьбе при сниженной силе тяжести. Большую часть свободного времени он проводил, нежась на солнышке в солярии. Ходили слухи, что он гей. На работе с лица его не сползало скучающее выражение: Штеддер словно давал понять окружающим, что наслаждаться его присутствием они вольны лишь до начала очередного олимпийского цикла.