В ДАННОЙ СЕРИИ Полицейского из гетто РАСПРОСТРАНЯЮТСЯ СЛЕДУЮЩИЕ ИДЕИ:
• Либералы тупы.
• Террористы, какого бы цвета кожи ни были, обычно укрываются в гетто, что побуждает зрителей к столкновениям с обитателями гетто.
• В гетто преимущественно обитают шлюхи и наркоши.
• Обитатели гетто знают, где именно прячутся террористы и кому служат, а следовательно, косвенно причастны к их заговору.
• Террористы планируют взорвать школу для белых детей среднего класса, а следовательно, ненавидят белых и желают их семьям зла.
• Террорист видит новостной выпуск о новом наступлении Новых Советов и отпускает реплику: Пора и нам заняться делом; это намекает, что все террористы снюхались с новосоветчиками.
• Евреи (а также арабы и негры) — террористы.
• Безудержная жестокость способствует уничтожению терроризма.
НИЖЕОПИСАННЫЕ ФОНОВЫЕ ДЕТАЛИ, ОБНАРУЖЕННЫЕ В ДАННОЙ СЕРИИ Полицейского из гетто, ПРОВОЦИРУЮТ ЗРИТЕЛЯ НА ПОДСОЗНАТЕЛЬНЫЕ ВЫВОДЫ. ВЕРОЯТНОСТЬ ИХ УМЫШЛЕННОГО ВНЕДРЕНИЯ ПРОДЮСЕРАМИ ПЕРЕДАЧИ БЛИЗКА К 96%.
• В сцене, где террористы планируют взорвать школу для белых детей среднего класса, на фоне мельком проявляются семь объектов, образующих скрытый, но воспринимаемый подсознанием контур звезды Давида.
• В сцене, где герой сталкивается с либералом-демагогом, на корешках книг в кабинете последнего одно слово неизменно выглядит крупней остальных; если прочесть эти увеличенные слова последовательно, слева направо, получим фразы СМЕРТЬ ВАШИХ СЕМЕЙ УКРЕПИТ ГОСПОДСТВО ЧЁРНОЙ РАСЫ и ГОСПОДСТВО ЕВРЕЕВ ВЕДЕТ ВАС К БЕДНОСТИ. Заголовки на корешках слишком маленькие, чтобы их можно было осознанно различить.
• В сцене, где герой вламывается в бордель, на телеэкране, висящем на задней стене жилой комнаты, фоном прокручиваются следующие изображения, почти незаметные без увеличения: ЧЁРНЫЙ МУЖЧИНА НАСИЛУЕТ БЕЛУЮ ЖЕНЩИНУ, АРАБ ПОХИЩАЕТ БЕЛЫХ ДЕТЕЙ, ЕВРЕЙ-ХАСИД.
— Короче, вы поняли, — прокомментировал, входя в комнату, Уитчер. Он выключил кондиционер и постоял немного, нервно покачиваясь с ноги на ногу. — Если позволите, я переключу канал. Смок сейчас появится со слушаний. Ага, именно.
Кесслер переключился на новостной канал.
Смок стоял на ступеньках здания сената США с несколькими членами Конгресса. Стоунер узнал сенаторов Гарольда Чуна и Джуди Санчес, которые уже сопровождали Смока на краткой пресс-конференции после слушаний в сенате. Смок давал показания против ВА.
Сенатор Санчес зачитывала по своим заметкам:
— ...и у нас имеются надёжные основания полагать, что Второй Альянс активно участвует в заговоре, конечной целью имеющем фактическую отмену Билля о правах, а также устранение противников МКВА из всех судов посредством использования против них АНЗ с применением нелегальных, сфабрикованных доказательств видеонаблюдения; и далее, мы располагаем надёжными доказательствами того, что компания Worldtalk Public Relations, контролируемая международной корпорацией охранных услуг «Второй Альянс», умышленно и целенаправленно использовала в производстве телевизионной продукции запрещённые техники подсознательной психологической обработки; что МКВА неоднократно нарушала принципы урегулирования конфликтов интересов государства и частного предпринимательства, внедряя своих оперативников и пособников в ряды ЦРУ, управления внутренней безопасности ЦРУ, ФБР и полиции во всех крупных городах Соединённых Штатов. Мы также считаем, что у нас имеются надёжные подтверждения заговора Второго Альянса и Анны Бестер, президента Соединённых Штатов, в ходе которого был разработан план устранить Конгресс от принятия решений и уничтожить свободную прессу под предлогом чрезвычайного положения...
Вокруг сверкали вспышки камер, и свет их, казалось, порождался изумлением и восторгом репортёров. Кесслеры и Стоунеры затаили дыхание: они тоже не ожидали, что расследование так далеко зайдёт.
— Это Смок, — заявил Уитчер. — Люди отнеслись к его словам серьёзно, потому что он лауреат премии литкомитета при ООН и был крупной фигурой в учёном мире. Он проталкивал информацию в подпольную Сеть, рассылал видеозаписи, интервью и софт подпольным станциям, пока она не достигла обычных сетей. И вот наша кротовая куча показалась на поверхности...
Смок вышел к микрофонам и приготовился говорить.
— Ошибки нет. Если не предпринять немедленных мер, мы потеряем Соединённые Штаты Америки — и не Новые Советы станут нашими правителями. Новые Советы опасны, но куда более серьёзная опасность грозит нам прямо сейчас.
Внезапно за его спиной на переносной трибуне начался движняк. Что-то бахнуло, забегали люди в форме...
Смок пропал с трибуны. Картинка дёрнулась, камера стала разворачиваться на треножнике, комментатор что-то смущённо промямлил. Толпа народа навалилась на кого-то по ту сторону подиума. Затем расступилась, и Стоунер увидел, как кто-то сбежал с трибуны и понёсся за помощью.
Смок упал, из его груди текла кровь.
— Иисусе, — сказала Джули. — Господи, как хорошо, что Алюэтт здесь нет.
— О нет, — простонал Кесслер.
— Глупо, — презрительно фыркнул Уитчер. Он не был огорчён, только разгневан. — Вот придурки. Они его застрелили и только хуже себе сделали.
— Вы заметили человека, который в него стрелял? — спросил Стоунер. — Ой б..., мне выпить надо. Вы его заметили? Он случайно не чёрный был? Если б я работал на ВА, я бы на это дело чёрного послал. Или араба.
— Хренушки, не купится публика на это, — возразил Кесслер. — ВАшники идиоты, что решили покушаться на людях.
Стоунер отошёл к бару и трясущимися руками налил себе выпить.
— По всей видимости, приказ убить его поступил раньше, чем результаты расследования выплыли наружу. Они не сумели связаться со своим агентом вовремя. Идиоты, это ещё слабо сказано, но...
— Тсс! — прервала его Джули. — Они что-то говорят.
На экране возникла раскрасневшаяся от возбуждения репортёрша с диким взглядом.
— Гм, так, достоверно известно, что в Джека Брендана Смока выстрелили во время пресс-конференции... нам сообщают, что он жив, но «в состоянии, близком к критическому», хотя точных подтверждений этому не имеется... его состояние... пока не... оставайтесь с нами, мы будем обновлять отчёт о трагедии...
Остров Мальта
Торренс недоверчиво качал головой.
— Спутниковая разведка? Ты так объясняешь засаду? Это спутники, по-твоему? Да ты шутишь, наверное.
Стейнфельд сказал:
— Не вижу в этом ничего неправдоподобного. Они вполне могли заметить нашу высадку и успеть с засадой.
— Ну что за чушь! У тебя острый приступ отрицания очевидного!
Торренс сам себе удивился, что заорал на Стейнфельда. Ему прежде казалось, что это невозможно. Пару мгновений оба молчали.
Они были в маленькой задней комнате, которую Стейнфельд отвёл под свою спальню. Пыльной и аскетически обставленной, точно келья. Утренний свет сочился через жалюзи. Стейнфельд сидел на койке с заспанным лицом, протирая глаза. Торренс мерял шагами помещение. Остановился на миг, посмотрел на свою изувеченную руку. Трёхпалая, она напоминала лапу животного.
Глядя на обрубки пальцев, Торренс произнёс:
— Они знали, что мы близко. Мы потеряли четверть личного состава и ни хера не добились. — Он обернулся к Стейнфельду. — Клянусь памятью умерших и теми, кто ещё умирает... ради Лайлы... Лайла при смерти, Стейнфельд! Мы... нам... мы вынуждены предположить, что...
Стейнфельд ответил:
— Охота на ведьм — не лучший выход, когда моральный дух и так...
В дверь негромко постучали.
Появился Левассье, он что-то нёс в уцелевшей руке. Отдавая это Стейнфельду, доктор не сводил глаз с изуродованной ладони Торренса. Наконец улыбнулся, пожал плечами и посмотрел на Торренса, словно желая сказать: Не так всё плохо.
Стейнфельд дважды перечитал распечатку и посмотрел на Остроглаза.
— Я не хочу принимать это как немедленное доказательство справедливости твоих подозрений. Не обязательно Каракос... Но у нас, видимо, был доброжелатель в ЦРУ. Человек по фамилии Стоунер. Он сообщает, что у нас, несомненно, завёлся крот ВА. Прямо тут, на Мальте.