-Кадыров, - выговариваю я как можно более отчетливо, - дружище! Не угостите ли Вы меня одной из своих сигарет?
И тут же соображаю, что так никто не разговаривает. Наверно, нахватался у этой проводницы. Надо же: с кого я беру пример!
До чего же он все-таки маленький, это Кадыров, вот он сидит на корточках, сухонький, даже как будто жалкий, самая настоящая мышка. Шея выгнута, взгляд больших красивых глаз, направленный на меня, чуть ли не умоляющий. Лоб в продольных морщинах.
Вот он протягивает мне тонкую мятную сигарету и красивую зажигалку с рельефным изображением льва. На лице появляется мягкая и немного жалкая улыбка. И мне вдруг приходит в голову, что я назвал заступника по фамилии. Надо представиться, но время вроде как прошло. Какая незадача.
-Не правда ли, - продолжаю, понимая, что несу вздор, - этот Мишель и проводница - странные люди, да и слишком уж прямолинейные. Стоит ли вообще с ними связываться? И таких людей берут в сферу социального обслуживания...
Наклонив голову, Кадыров возражает:
-Напротив, молодой человек: они очень хорошие люди, я специально всегда стремлюсь попасть к ним в вагон. Просто дело в том, что они оба большие шутники, вам не стоило бы принимать их болтовню слишком близко к сердцу.
Наверно под "вам" имелся в виду весь пассажирский состав; так или иначе, неловко настаивать на своем. Вместо этого я бездумно затягиваюсь мятной сигаретой и с непривычки начинаю кашлять.
Кадырову кажется, что дым просто попал мне "не в то горло". Он с неожиданной прытью подскакивает ко мне и принимается "выколачивать" мои легкие. Откуда в этом тщедушном карлике такая силища, хотелось бы знать!
-Прекратите, ведь Вы мне сейчас ребра переломаете!
Однако Кадыров и не думает прекращать, видимо, это занятие он принимает как любопытную забаву. Отскочив и повернувшись, я мельком замечаю, каким сатанинским весельем горят его глаза - еще несколько секунд назад такие спокойные. И в следующий же миг заступник, которого уже впору называть мучителем, оказывается за моей спиной и наносит чудовищный удар, который жалом шершня отдается в позвоночнике!
Не понимая, что делать, и не в силах справиться с кашлем, я почти плача прижимаюсь спиной к стенке. Одна ментоловая затяжка к таким последствиям не приведет: здесь что-то другое. Мучитель, видя, что я встал прямо, подходит ко мне вплотную и гневно смотрит прямо в
глаза. В тот же самый миг меня снова скручивает, от боли я начинаю плакать. Кадыров набросывается на меня со своей помощью, с отчаяния я толкаю его к противоположной двери; ударившись виском о какую-то торчащую деталь, он скатывается по стене на пол...
Неужели летальный исход? От страха кашель мигом прекращается. Более того: вдруг я понимаю, как здорово и сильно мое тело, как оно может и хочет жить!
А вдруг сейчас притащится Мишель или эта стерва? Ведь есть же у них способность появляться в самый неподходящий момент. Что делать, как им объяснить, что виноват тут не я? Да что думать о них - собственно, за все это немалое время в тамбур не выходил покурить ни один из пассажиров! Неужели весь вагон заполнен сплошь некурящими? И мой заступник и сосед один единственный, кто курит, не считая Мишеля, у которого для этого своя каморка? Не может быть! Что делать?
-Кадыров, уважаемый, придите в себя, сделайте милость! Понимаю, что опять несу полную чушь, и пытаюсь приподнять его тщедушное тело, которое оказывается значительно тяжелее, чем можно бы ожидать. Прямо каменный, а ведь говорят же, что именно трупы переносить сложнее всего!
-Просто я не рассчитал, извините, что так получилось. Если кто-то сейчас сюда зайдет, в частности проводница, будьте так добры, не сообщайте на меня!
Вот это бред, надо же такое отмочить!
Однако на Кадырова мои слова оказывают особый эффект. Придя в себя, он действительно кое-как, держась за стенку рукой, поднимается:
-Причем здесь проводница, здесь и без нее замечательно. Нам не нужно никаких проводниц.
Пробормотав себе под нос эти нелепые слова, он начинает усиленно моргать - прямо как Мишель.
Ситуация начинает разъясняться; даже возможное в будущем столкновение с проводницей уже не представляется таким жутким. Поговори для вида с Кадыровым, после чего ретируйся на свое место. Хотя, поезд начинает притормаживать, если он остановится, может быть, есть смысл выйти на платформу, хотя бы для интереса.
-Вы знаете, какая сейчас будет станция? Может быть, выйдем освежиться? Или остановка длится недолго?
-Не знаю, долго или нет, - отвечает Кадыров, почесывая предплечье, - а я сейчас жду проводницу. Дело в том, что она должна принести мне мои чайные принадлежности.