Когда отряд остановился на ночлег, дождь уже закончился. Фулдур открыл дверь и тут же в клетку влетел свежий воздух, какой бывает после дождя, пахнущий сырой землей и засохшими листьями. Мариэль и не заметила, как в тесном помещении стало душно.
- Ну что? Сколько кочек насчитала?
Мариэль тут же выпалила цифру первой пришедшую в голову:
- Девятьсот восемнадцать тысяч четыреста пятьдесят три. – тут клетка покачнулась. - Четыре…
В алых глазах Фулдура четко читалось: «Ненормальная!».
Мариэль вышла на усеянную осенними листьями и дикими розами поляну на вершине холма. Чуть ниже росли деревья, которые росли по всей округе внизу, и Мариэль видела их в тумане – желтом от заходящего солнца. Кое-где даже росли грибы. Она уселась у костра, где стопились те же солдаты, с которыми Мариэль провела прошлый вечер.
Ее накормили тушеным кроликом, больше похожим на вареных слизней. И примерно с час, послушав разговоры воинов, Мариэль улеглась спать. Ночь оказалась жутко холодной: по земле стелился прозрачным одеялом туман и дул холодный ветер, пробирающий до костей. То ли от этого, то ли еще от чего, Мариэль проснулась посреди ночи, снова застав своих стражников спящими. Полночи она притворялась спящей, превозмогая холод, даже не смотря на то, что она была плотно укутана в плащ, она дрожала от холода. Скоро погас и последний источник тепла – в костре лишь, тускло мерцая дотлевали угли. Стало не выносимо. Мариэль поднялась и огляделась. Бежать сейчас было бы не разумно. Кто-нибудь обязательно только притворяется спящим, а сам следит за ней и каждым ее действием.
Она пошла за хворостом. Ей пришлось обламывать ветки деревьев, потому что туман промочил всю выжженную солнцем траву и опавшие листья. Как бы между делом, Мариэль наполняла карманы лепестками диких роз. Она вернулась в лагерь, высыпала ветки в костер и пошла глубже в заросли. По дороге она обо что-то споткнулась. Это что-то тихо звякнуло, ударившись о камни. То оказался чьим-то потерянный ножик с деревянной ручкой и тупым, заржавелым и не длинным лезвием. Любое оружие ей сейчас пригодится, а пропажу этого старого подобия ножа могут и не заметить. Мариэль спрятала его под плащом и пошла дальше. Отойдя на безопасное расстояние, она нацарапала этим ножиком на одном из деревьев: «ТУРМАЛИН», а под надписью насыпала лепестков роз. Насобирав еще охапку веток, она вернулась к месту своего ночлега. Но стоило ей только ступить на поляну, как перед ней будто из земли вырос Чокнутый Зевс.
- Что ты там делала? – гневно сверкая налитыми кровью глазами, потребовал он ответа.
- Ветки для костра собирала.- спокойно ответила она.
У Мариэль сложилось впечатление, будто Фулдур, как и драконы, чувствует ложь. Но она ведь не врала ему, лишь сказала ему пол правды. Фулдур смерил взглядом охапку веток и отступи в сторону, освобождая ей путь. Она подошла к давно погасшему костру, и бросила в него веточки. И не успел Фулдур ничего сделать, Мариэль прошептала:
- Валиаста.- из ее ладони полетели искры и, попадав на ветки, превратились в языки пламени. Ее обдало жаром, вмиг согревшим ее. Мариэль чувствовала, как Чокнутый Зевс прожигает ее взглядом. Мало того, что она ведет себя в плену как гостья, так еще и магией пользоваться не боится!
Она улеглась, укутавшись в плащ и прижимая к себе найденный ножик, молясь, что бы Фулдур ничего не заподозрил.
Глава 2. Освобождение
На утро ее снова накормили вчерашним тушеным кроликом и заперли в клетке. Мариэль тщательно прятала нож. Судя по спокойной обстановке снаружи, пропажу никто не обнаружил, что было ей только на руку.
Клетку сильно трясло и качало и Мариэль, замученная бездельем и бесконечной тряской, уснула, положив голову на горку соломы, под которой пряталось ее оружие, и укрывшись дорожным плащом.
В темноте она услышала голос Анорсель. Мариэль подняла голову вверх, и для нее исчезло понятие пространство и гравитация. На нее, словно отражение в озерной глади глядела Анорсель.
- Скоро вы доберетесь до реки Драхе и тогда, пути назад уже не будет. Ее берега надежно охраняются войсками Стернадора. – говорила она. – сегодня тебе придется ночевать взаперти, но сегодня тебе нужно бежать, иначе будет поздно.