Что и говорить, за таким чтением я и не заметил, как стали слипаться мои глаза, и вся нафантазированная явь в моей голове перетекла в сказочный сон…
Проснулся
Проснулся я от какого-то ритмичного шипения. Я никогда не слышал, как шипят змеи, но первая мысль, пришедшая в голову, была именно о том, что в палатку забрался ползучий гад. Учитывая прочитанные накануне истории о джунглях, воображение моё разыгралось неимоверно. С криком "Змея!" я в страхе и в чём был (т.е. в трусах) выскочил наружу.
Яркие лучи солнца ударили мне в глаза и первое время я ничего не мог разглядеть. Привыкнув к свету, я во всем разобрался. Оказалось, что около палатки стоял дядя Толя и, нажимая ногой на лежащую на траве резиновую "грушу", накачивал надувную лодку. Рядом с ним стояла его дочь Светка, которая училась в параллельном со мной классе. Она смотрела нам меня и звонко смеялась. Может над тем, подумал я, что я был в одних трусах, а может и от того, что я испугался "змеи" в виде короткого шланга от насоса. В любом случае я был посрамлён и со стыдом скрылся в своё убежище.
Я негодовал и, натягивая на себя неподатливые брюки и рубашку, застегивая пряжечки на сандалиях, и разыскивая по всей палатке кепку, скрежетал зубами от злости на Светку. "Подумаешь, самая красивая в классе. Но она же дуреха, и теперь разболтает всем о моём позоре. Точно разболтает". Примерно такие мысли закипели в моей голове, и я стукнул два раза кулаком в подушку. Мне захотелось еще пнуть ногой чугунный котелок, но я сдержался и вышел из палатки.
С первым же глотком свежего воздуха (а дышал я возбужденно и быстро) моя обида начала затухать. Разнообразие лесных ароматов отвлекли мой мозг на более интересные занятия – бессознательную попытку расщепить и разложить по-отдельности окружившие меня запахи смолистой ели и мокрой травы, диких цветов, ягод, грибов, озерного ила, муравейников, улиток и прочей флоры и фауны. Кроме того, стыдиться мне было уже не перед кем: дядя Толя спустил лодку на воду, а Светка вообще куда-то исчезла…
* * *
Здесь автор вынужден извиниться перед читателем и прерваться из-за сложности продолжить описание идиллии, которая не повторится с ним больше никогда, разве только в его воспоминаниях. Впрочем, любопытствующие могут спросить: "Что же было дальше?" А дальше было упоительное купание в реке, весёлая рыбалка и ловля раков, настоящая уха из котелка, небезопасные блуждания по лесу и лазанье по деревьям, любование звездами, лежа на траве с соломинкой в зубах, восхищение замысловатой и интеллигентной беседой взрослых у предвечернего костра, звуки легких мелодий походных песен, первый невинный детский поцелуй и вид космического восторга блеска чужих глаз, причиной которого являешься ты сам… В общем, было всё то самое обыкновенное счастье, которые, наверное, многие испытывали в детстве.
Случай в подземке
Под Новый год случаются самые удивительные события… И самые обычные события тоже случаются под Новый год.
Понедельник. Последний понедельник в уходящем году. Рабочий день закончился. В столице суета. Метрополитен переполнен людьми. Их очень много. Очень. Часть этого множества, и довольно-таки значительная, находится под землей, на платформе. Люди спешат, но не все хотят заходить в прибывший на второй путь поезд; в нём даже яблоку негде упасть. Положение мог бы поправить городничий, но он не ездит на метро. Этот поезд уже семь минут стоит без движения; а люди всё прибывают и прибывают. Нервы не на пределе, но они накаляются.
– Как вас вообще в метро пустили с этой ёлкой? С такой ёлкой нужно ехать на такси, – раздраженно бурчит себе под нос женщина в одном из вагонов. Она с трудом держится на ногах. В руках у неё тяжелые сумки. Одной рукой, где сумка полегче, она то и дело утирает со лба капельки растаявших снежинок. Ей душно.
Слова женщины были произнесены в пол, но явно обращены к мужчине средних лет; он совсем недавно протиснулся в вагон с завернутой в сетку новогодней елью, по высоте немного недостающей до его плеча. После него в вагон отважились пробраться лишь трое молодых людей и какой-то бодрый старичок, из-за чего мужчине с ёлкой каждый раз приходилось напирать на женщину с сумками.
– Мне всего две остановки, – сказал виновато мужчина. – Впрочем, я, пожалуй, выйду.
– Молодой человек, не нужно выходить, – услышал он приятный бархатистый голос. – Идите сюда, на мое место. Здесь вы никому не помешаете.
Он оглянулся на этот голос и в трех шагах от себя увидел девушку с большими наушниками на шее. Разделяющие их пассажиры потеснились, и вот – раз-два – мужчина уже около неё; размещает ёлку в углу между закрытой дверью и поручнем сиденья.