Врач-психотерапевт (если по отношению к нему употребимо это благородное звание – врач) проводил коллективный тренинг. На первом занятии он применял излюбленный метод диагностики и классификации в целях назначения индивидуального курса терапии. Он запускал мячик в круг, просил найти общую тему для беседы и умолкал на час пятнадцать, наблюдая за происходящим. Со стороны могло показаться, что он очередной шарлатан, однако, как это ни странно, все его пять групп демонстрировали завидный прогресс, даже более того: десять человек из группы «Ц» благополучно завершили лечение и вновь пополнили ряды полезных членов социума.
В числе присутствующих на сеансе находился студент-первокурсник, который под видом ипохондрика проходил производственную практику в этой частной клинике. Пока врач наблюдал за членами группы, студент наблюдал за врачом. Юноша пытался анализировать. Точнее, пребывая в некоторой туманной растерянности, он строил догадки о том, к каким заключениям мог бы прийти этот так называемый врач.
«Хорошо, – думал студент, – кто все эти люди? Отбросы общества или типичные его представители? Больные, которых нужно отгородить от здоровых, или больные, которых нужно обезопасить от самих себя, или же больные, ставшие нормой? Очевидно, основная их часть даже не осознает суть своих проблем, самоуверенно имитирует жизнь и сойдет в могилу, так и не узнав смысла появления на свет. Разумнее всех те, которые не играют в имитацию, а, как сорняки, смирившись со своей ненужностью, тянут стебли к солнцу и гнут к земле полевые ромашки. И вот этот «так называемый врач», видимо, хочет обратить сорняк в ромашку. Нужно ли это делать, и каким образом? Допустим, у одних можно отобрать алкоголь и опиум, вручить лопату и отправить на две недели на сбор урожая картофеля, после этого перебросить на строительство фермы и уборку конюшен с выплатой вознаграждения, соразмерного окладу менеджера среднего звена. Соприкосновение с реальным трудом, хотя бы даже принудительным, говорят, выводит жировые отложения из мозга впавших в депрессию кретинов и наполняет их жизнь здоровым смыслом. Других можно было бы заслать надолго куда-нибудь в заброшенную деревню для изучения обстановки на местах и разработки плана по восстановлению хозяйственных укладов и возвращения сельчанам радости бытия. Третьих желательно было бы привязать к березе и отхлестать вожжами до потери чувств и обретения знания о великой силе и значимости живого слова. Четвертых стоило бы… Впрочем, нет – всех вначале нужно взбодрить. Холодом! В Сибирь их всех! Лет на пять!»
Между тем, пока юноша рамышлял, отведенное время вышло. Единение среди присутствующих не наступило. Терапевт-классификатор достал автомат, подмигнул студенту, передернул затвор и дал длинную очередь. Отцепив рожок от ствола, он нашел в нём всего один патрон. Вернув рожок на место, он глубоко вдохнул и нажал на спусковой крючок в последний раз.
Студент, обнаружив себя убитым, очнулся от сентиментальной задумчивости. Закончив практику, он укрепился в решении продолжить обучение на кафедре общей хирургии.
Про тех, кто роет котлованы
Они раскапывают котлован под бассейн. Они не верят, что в нашем городе появится вода, но они отчаянно вычерпывают землю, и вереница грузовиков уходит за горизонт.
На соседней улице подъемный кран поднимает бетонные блоки на высоту шестого этажа. В доме осталось достроить еще десять этажей. Строители похожи на призраков: их совсем не видно. Вместо них между пролётами парят рыжие каски-дроны; вокруг касок вращаются молотки, мешки с раствором, кирпичи. То и дело к каскам тянутся рукава телогреек, чтобы утереть трудовой пот с невидимых лиц. Никто на стройке не уверен в том, что в этом доме когда-нибудь будут жить люди, как не были уверены египтяне, которые возводили свои пирамиды. Но работа не останавливается, она идёт и будет продолжаться на совесть. Продолжаться до растяжения жил и галлюцинаций в глазах, по шестнадцать часов в сутки.
Около остановки на бидоне с молоком сидит пожилая женщина. Она приходит сюда каждый день рано утром торговать молоком, маслом и сметаной. Но и сегодня у неё никто ничего не купит: на остановку не придут люди, и автобус проедет мимо, и праздных пешеходов здесь давно никто не видел. Пожилая женщина об этом знает, но она будет ждать до вечера, и завтра тоже придёт. Придет продавать молоко, масло и сметану.