Я даже случайно прыснула, позабавленная глупостями пубертатного возраста, отчего брат недоуменно глянул на меня исподлобья.
Пока мы молчали, Марк достал шнурок длиной около двадцати сантиметров и стал набрасывать узлы. Длинные и аккуратные, вместе с тем очень мужественные пальцы ловко продевали концы в петли, ведя веревку по запутанным лабиринтам.
Вязать узлы брат полюбил еще со времен обучения в парусной школе. Отец, которую эту любовь и привил, рассказывал, что умение вязать морские узлы — искусство, уходящее корнями глубоко в прошлое, во времена инков и фараонов. В эпоху расцвета судоходства, когда моря бороздили фрегаты, каравеллы и клиперы, существовало около четырех тысяч видов морских узлов. До наших времен сохранилось только около семисот способов. В современных мореходных училищах изучают не больше сорока морских узлов, опытный яхтсмен способен обойтись дюжиной.
— Я заеду за тобой в три, — когда чисто выстиранная и высушенная футболка снова была на теле владельца, Марк положил необычно сложенный узелок под названием «кошачьи лапки» на стол и направился к выходу.
Перед тем как дверь закрылась, он кинул быстрый взгляд на мое запястье. Заметив на нем подаренный браслет, брат будто улыбнулся.
Или мне показалось?
Глава 2
Ровно в три черный тонированный внедорожник мерно урча остановился у моего подъезда.
“Владей собой, и будешь управлять миром”. Марк придерживался этого кредо, что распространялось и на его стиле одеваться. Его одежда всегда неброских тонов, но из качественных материалов и отлично сидела как влитая.
На сегодняшний благотворительный вечер, устроенный фондом мамы, Марк выбрал классический костюм-тройку в английском стиле, включающий однобортный пиджак и жилет серого цвета. Иногда мне кажется, что Марку надо было родиться в другую эпоху, где он бы ездил в каретах и носил цилиндры, которые лишь снова подчеркнули бы его аристократичность.
Закончив изучать брата, я села на переднее сидение и поставила в подстаканник стакан чая для Марка и капучино для себя. Младший Вильерс мельком взглянул на напитки, потом оглядел меня с ног до головы. Я тоже сделала выбор в пользу брючного костюма-сафари бежевого цвета. Верхом служил обтягивающий топ, а низом короткие просторные шорты.
— Чуть не забыла! — воскликнула я и выудила из сумочки заготовленные заранее броши с семейным гербом Вильерсов — пышный пион, перекрещенный с факелом.
Пион — символ властителей и императоров. Он олицетворял избранность, аристократизм, мужественность, изящество, а также движение вверх на поприще достижений. Факел же символизировал правду, стремление к знаниям, духовное горение, желание творить и готовность к самопожертвованию. Значение герба я знала на зубок, потому что фамильную историю нам преподавали с пеленок. Видимо, наши предки очень многое о себе возомнили, раз вложили столько значений в семейную эмблему.
— Развернись ко мне на секунду, — попросила я брата и аккуратно нацепила брошь на лацкан его пиджака, ровно на десять сантиметров ниже от линии левого плеча. — Ты же знаешь, как родители трясутся над этим официозом. — Нежно провела ладонями по его груди, приглаживая костюм, и улыбнулась: — Настоящий красавец. Повезет же моей будущей снохе.
Марк отчего-то нахмурился, будто последние слова его задели.
— О чем ты говоришь? — спросил он, хмуря брови.
— О том, что ты женишься. — Я пожала плечами. — Или ты не собираешься продолжать наш род?
— Я не об этом, — буркнул он.
— А о чем же? — Я с интересом смотрела на него.
— Неважно.
Неожиданно Марк потянулся к двери со стороны пассажирского сиденья, взял ремень безопасности и пристегнул меня. Когда он наклонился, то слегка задел мои обнаженные колени, отчего по ногам пробежали мурашки.
— Какой у тебя сегодня образ для кофейни? — вдруг спросил Марк и тронулся.
— Меня зовут Розалин, красавчик, — томно проговорила я и как можно более соблазнительно слизнула пенку с губ. — Я гуру по развитию внутренней энергии. Я научу тебя черпать силы из еды, воды и воздуха. А также обмениваться энергетикой с другими душами, чтобы вы могли общаться со Вселенной и претворять самые сокровенные желания.
— Сокровенные желания, говоришь? — уточнил Марк и вроде бы даже хмыкнул от смеха.
Я планировала его рассмешить своими образами, но от его близости в воздухе опять зависло интригующее напряжение.
Брат вел машину уверенно, без резких движений. Когда мы выехали за пределы города, даже на большой скорости его лицо оставалось удивительно невозмутимым. Он был одновременно сконцентрирован на дороге, но продолжал следить за мной.