Сам он ловко взлетел в седло любимого вороного жеребца. Рядом точно так же поступали остальные кавалеристы. И ньюкасльцы, и натальпы. Не прошло и минуты, как все они уже сидели верхом и ждали команды.
– Выходим из лагеря двумя колоннами. Потом я – на правый фланг, а вы, мистер Али, на левый. Обходим холмы. Смотрим, сколько там зулусов. И сразу назад. В бой не встревать без необходимости.
– Да, – кивнул шериф Али, давая знать, что понял приказы Дарнфорда.
Они разъехались по эскадронам. И следом зарысили кавалеристы мимо строящейся в ротные коробки пехоты. Мимо бегущих сломя голову с белыми колышками мальчишек. Те вобьют их на расстоянии в сотню шагов друг от друга, чтобы солдатам легче было целиться. Давно уже ненужное дело, однако бойцов с колышками все еще посылали вперед готовить поле для правильного сражения.
Две колонны эскадронов покинули лагерь. Черная, состоящая из ньюкасльцев, рванула на правый фланг, по широкой дуге обходя холмы, на которых бесновались зулусы. Синяя, натальцы, обходила холмы быстрой рысью слева.
Вот уже слышны барабаны. Топот тысяч ног, приплясывающих в танце войны и смерти, сотрясает землю. Можно услышать и песни. Если кто знает язык зулусов, он понимает. Те поют о войне, о крови и о смерти. «Красные куртки сильней покраснеют! Мы убьем всех красных курток! Мы придем в их краали, к их белым женщинам! Мы возьмем их себе!» Вот, о чем поют зулусы. Вот какой ритм выбивают барабаны и сотни босых ног.
Лишь воины трех амабуто самого Кечвайо стоят не шелохнувшись. Им нипочем барабаны. Они не поют песен. Они умеют только ходить и лежать. Им почти не нужна еда. Они не узнают больше своих знакомцев по другим амабуто. Они вообще не разговаривают. А еще они умеют убивать. Очень хорошо умеют убивать.
Всадники шерифа Али обогнули холмы первыми. Первыми они увидели и тысячи черных воинов, стоящих за ними. Много тысяч. Те тоже бесновались и приплясывали, хотя их никто не видел. Просто яростный бой барабанов, казалось, никого не оставлял равнодушным.
Заметив всадников, зулусы заорали еще громче. Первые амабуто бегом ринулись с холмов на британский лагерь. Другие бегом побежали к всадникам шерифа Али.
Хариш понял, что он и его люди обречены. Их уже ничего не спасет. Он выхватил из ножен саблю.
– Назад! – скомандовал он. – Галопом назад!
Клинок сабли указывал обратно на британский лагерь.
Всадники натальской милиции развернули коней – и как могли быстро поскакали назад. За ними неслась неумолимая волна чернокожих воинов.
Нчингвайо Кхоза покачал начинающей седеть головой. Он был старым и опытным воином. Редко, кто из зулу доживал до первых седых волос в голове. У Кхозы почти половина была присыпана солью. Это говорило о многом.
– Мы сделали, что могли, – сказал он Мавуменгване Нтили. – Но битвы не избежать. Строй своих воинов на флангах – они станут рогами. А я приведу в порядок голову.
– Да, – кивнул Нтили. Он был моложе и потому старался слушать более мудрого Кхозу во всем. Тем более что сам не видел лучшего. Ведь нельзя же терять контроль над собственными воинами. – Придержи голову, чтобы мои рога успели за ней.
Кхоза кивнул в ответ и бегом бросился вперед, приводить в порядок несущуюся на врага армию.
Полковник Дарнфорд тоже развернул своих кавалеристов. Зулусы неслись на них черной волной, потрясая копьями и щитами. Барабанный бой забивал уши. От него быстро начинала болеть голова. Глаза, казалось, готовы выпрыгнуть из орбит. Лошади бесились и плохо слушались повода. Дарнфорд приказывал каждые пять минут скачки останавливать их – и давать залп по бегущим зулусам. Но это не могло остановить черной волны. Кто-то падал под ноги товарищам – его тут же затаптывали, превращая в кровавую кашу и даже не замечая этого. С каждым разом остановить лошадей было сложнее и сложнее.
Шериф Али был в такой же ситуации. Вот только зулусы были намного ближе к нему. И стремительно нагоняли. Натальские милиционеры и хариши стреляли прямо на скаку, без порядка, без залпов. Это позволяло хоть как-то держать дистанцию. Хотя шериф Али понимал, что это ненадолго. Скоро черная волна догонит их. Накроет и погребет под собой. Не помогут ни ружья, ни револьверы, ни сабли.
– Скачи в лагерь! – крикнул шериф Али своему воину, у которого была самая быстрая лошадь. Лучше только у самого шерифа, но он не мог бросить своих людей. – Расскажи все, что видел!
Тот обернулся на командира и вождя. Бросил лишь один умоляющий взгляд. Но шериф Али был непреклонен. Кто-то должен выжить – и сообщить белым командирам о громадной армии зулусов, которую те просто не могут видеть. Остальным же придется умереть.