В номере я опустился на кровать, тяжело дыша.
— Никита, Никита, — покачал головой Буревестник, — зачем же вы так с собой? В гроб же сами себя загоните.
— Не думал, что подняться по этой чертовой лестнице окажется так тяжело.
— И много у вас вещей, Никита? — поинтересовался Буревестник, оглядывая номер.
— Саквояж я так и не успел распаковать. И пальто еще в шкафу висит. Только оно для Питера предназначено. Тут в нем слишком жарко.
— От Питера мы и правда далековато, — кивнул Буревестник, садясь на стул.
Я же решил, что мне достанет сил вытащить из-под кровати саквояж. Оказалось, что на это меня вполне хватает. Я раскрыл его и вынул маузер в кобуре. И это было крайне необдуманным поступком. Потому что я сразу же услышал скрежет взводимого револьверного курка.
— Успокойтесь, Буревестник, — сказал я, даже не глядя в его сторону, хотя это и стоило мне известных усилий. — Я просто проверяю — на месте ли мое оружие Вдруг тут уже успели пошуровать мои бывшие коллега. Уж этого-то монстра они бы мне ни за что не оставили.
Я аккуратно, стараясь не делать лишних движений, извлек из кобуры свой маузер. Кинул его Буревестнику. Тот легко поймал увесистый пистолет левой рукой.
— Знаю такие, — кивнул он. — Револьвер бьет мощнее, и он намного надежнее этой игрушки. — Лидер революционеров кинул его мне обратно.
Я даже не стал пытаться ловить маузер на лету. Тот упал рядом со мной на кровать, что меня вполне устраивало.
Сунув пистолет в кобуру, я поместил ее на привычное место. И сразу почувствовал себя куда увереннее.
Я закрыл саквояж. Решительно поднялся на ноги. Коленки еще предательски подрагивали, однако спуститься по лестнице и дойти до извозчика уж как-нибудь сумею. Если что, Буревестник поможет. Лидер революционеров, кстати, забрал из шкафа мое пальто. Сделал мне приглашающий жест свободной рукой.
Заперев за собой номер, я отправился в короткое путешествие до лестничного пролета. А после, крепко взявшись за перила, спустился на первый этаж.
— Уже покидаете нас? — поинтересовался портье. — Рассчитать на условии более раннего выезда?
Я подумал секунду и покачал головой, возвращая ему ключи. Быть может, эта гостиница еще послужит мне убежищем в ближайшее время.
Мы с Буревестником уселись в пролетку. Извозчик слегка нахлестнул лошадей.
— Почему вы не вернули свои деньги? — спросил у меня Буревестник.
— Не знаю, — дернул здоровым плечом я — это уже вошло у меня в привычку. — Деньги невелики — все равно на этом более раннем выезде меня ограбят. А тут хоть есть еще несколько дней и место, где можно переждать бурю.
И ведь как в воду глядел!
Краб оказался удивительно скучным человеком. Говорил он мало. Играть в шахматы или шашки отказывался.
— Я только в карты мастак, — пожимал плечами он. — Да и то не в серьезные. Все больше в такие, что по каторгам да тюрьмам играют. Вы, Володя, таких и не знаете, верно. Да и не надо вам их знать-то.
Это оказалась едва ли не самой длинной тирадой, какой он разродился за все время, что просидел вместе с Володей в одной комнате.
В общем, несчастному молодому человеку оставалось лишь одно — привычно глядеть в узкое окошко на Куру. Вода в реке была грязной и по ней часто плыли целые острова разнообразного мусора.
Солнце миновало зенит и светило во всю доступную ему по зимнему времени силу, когда у входа в их убежище раздались голоса. Говорили явно на повышенных тонах, однако не грубо, а скорее весело.
— Опять кунаки к нашим заявились, — буркнул Володя. — И ведь сколько их не было. Пока не провели экс. Теперь вот будут в долг просить. Или наоборот старые долги требовать. Противно просто. Как так можно…
— Очень даже можно, — усмехнулся Краб, поднимаясь с кровати. — Многие только тем и живут, знаете ли. Но что-то много кунаков разом набралось.
— Известия о том, что мы взяли казначейскую карету, уже весь Тифлис облетели.
— А почему только сегодня?
Краб словно стал другим человеком. Собранным, внимательным, подозрительным. Он сделался похожим на хищника. Все его неуклюжесть и медлительность слетели с него в единый миг.
Он вытащил из-под кровати свою короткую винтовку. Рассовал по карманам патроны к ней.
— Дай мне пару банок, — кивнул он Володе. — И остальную взрывчатку приготовь.
Молодой человек не очень понимал — с чего это Краб словно взбесился. Но чутью товарища он доверял. А потому без единого слова возражения вытащил из ящика две начиненные смертью банки и протянул их Крабу.