— Заряди оба ваших револьвера, — сказал ему я, — и давай их мне. Все равно вам некогда ими пользоваться.
— Что верно, то верно.
Древотт на секунду оторвался от работы, передавая Пичи свой веблей. Тот вытащил из карманов горсть патронов и принялся, почти не глядя, заряжать сначала один револьвер, потом и второй. Он отдал мне оба — и я засунул их по-пиратски за пояс. Правда, пришлось скинуть пиджак, чтобы можно было добраться до них. Все равно он был безнадежно испорчен, еще когда мы валялись на угле в тендере. Вот только другого у меня просто не было. Но об этом можно подумать и после. Если жив останусь.
Я быстро проверил магазин маузера. В нем было еще пять патронов. Еще дюжина в револьверах. Надеюсь, этого хватит. Я не взял с собой запасной магазин к пистолету. Да и у Древотта с Карнаханом вряд ли найдется внезапно солидный запас патронов.
Мне приходилось постоянно вертеть головой. Налетчики могли напасть на нас откуда угодно. Несколько раз они опасно приближались к поезду, но хватило пары выстрелов, чтобы отогнать их. Тем более что первый оказался весьма удачен. Всадник в грязно-белом бурнусе схватился за лицо — вывалился из седла. Скакавший рядом с ним бандит решил поскорее убраться — пока сам пулю не схлопотал. Правда, я был уверен, что не смогу попасть в него столь же лихо.
А поезд тем временем медленно, но верно набирал скорость. Древотт скинул свой порванный во многих местах и окровавленный пиджак. Следом расстался и с рубашкой. И вскоре стал похож на заправского кочегара. Он обливался потом. Кожа почернела от угля. Шикарные бакенбарды обгорели от жара, исходящего от топки. Карнахан будто статуя замер перед приборами.
Он глядел на них. Глаза постоянно перебегали с одной стрелки на другую. Но руки оставались неподвижны. Даже если стрелка и попадет в красную область шкалы, Пичи попросту не знал, что делать в таком случае. В этом я был уверен полностью.
— Хватит гнать, — бросил я, когда выстрелы вот уже несколько минут перестали щелкать по кабине. Да и всадников видно не было. — Кажется, оторвались.
Я рискнул высунуться в окно. Сначала в одно, потом в другое. Налетчики прекратили преследование. Теперь они стремительно уменьшались в размере.
— Точно оторвались, — сказал я.
Древотт захлопнул жадный зев топки — устало оперся о лопату. Пичи продолжал глядеть на приборы. Но уже без той напряженности, что несколькими секундами раньше.
— А это было славное приключение, — сказал он и вытер лоб носовым платком.
Те же самые слова он повторил, когда мы садились на английский пароход в Бенден-Махшерхр. На этом наше небольшое приключение в Персии, действительно, подошло к концу. Путешествие до южных берегов Африки прошло скучно и спокойно. Даже погода радовала, хотя все знатоки на борту утверждали, что нас ой как растрясет в дороге. Ведь в этих широтах на подходе зима — самое неприятное время для путешествия.
Наш пароход миновал экватор со всеми вытекающими церемониями для тех, кто пересекал его впервые. Это было весело и занимательно. Ведь морские традиции не меняются на протяжении многих лет.
На палубе установили громадных размеров бочку. Капитан парохода вырядился в совершенно жуткий карнавальный костюм Нептуна. Узнать в нем латинского бога морей и океанов можно было только по зеленоватой бороде да трезубцу в руках. Несколько офицеров изображали его слуг. А пара самых отчаянных дам прицепили к ногам русалочьи хвосты. Все эти слуги Нептуна одного за другим волочили пассажиров и членов команды, впервые пересекающих экватор, к бочке и купали их там. Хорошим тоном, как я понял, было поупираться для вида, когда тебя тащат к бочке. Дамы не из самых чопорных весьма весело визжали. Их, конечно, никто в бочку не кидал, только обрызгивали соленой водой из нее.
Безусловно, эта традиция порадовала далеко не всех на борту парохода. Однако противиться ей не стал никто. Понравилась церемония, наверное, больше всего детям. Хотя они и были сначала сильно напуганы всем этим странным действом.
И это было самым интересным во всем нашем плавании к берегам Африки.
Глава 2
Мы сошли в Кейптауне. Пароход прибыл точно по расписанию. Пятого марта. Вот только погода стояла совсем не весенняя. Ведь в южном полушарии и времена года меняются местами. Хотя в Африке этого не понять. Тут круглый год жарко. Правда, мне потом объяснили, что летом тут такое чудовищное пекло, что проще помереть, чем выходить на улицу. А большинство людей, если может, старается не покидать своих домов.