— Принеси виски из моих личных запасов, — распорядился Лоуренс, — и что-нибудь к нему. В общем, как обычно.
Официант, даже пробора своего не пригладивший, исчез. Виски он принес быстро. И закуску тоже. Все — сам. Ничего не доверив бритым чернокожим девочкам.
— За ее величество, — по традиции поднял первый тост Лоуренс.
— Правь, Британия, — уже куда более осознанно вторил ему Торлоу.
Они выпили первую рюмку. За ней незамедлительно последовала еще одна. Потом еще и еще и еще. Наконец, от тостов Лоуренс перешел к разговорам. Да к таким, что кулаки у Пита тут же зачесались, а перед глазами начала стягиваться багровая пелена.
— И вот ты понимаешь, Пит, — майор давно уже держался с ним запанибрата, — эти вот самые иностранцы так и зачастили в Африку. В наши колонии. А чего они хотят? Ясно ведь, что не собираются они служить Британии верой и правдой. — При этих словах Лоуренс пристукнул кулаком по столешнице. Когда его жест повторил Торлоу, стол подпрыгнул. Тарелки и рюмки на нем зазвенели. — Мало нам одного Эберхардта, он хотя бы ганноверец, а те — вассалы британской короны на континенте. Так теперь появляется этот русский. Русский, Пит! Ты понимаешь, русский?!
— А что в них такого? — Торлоу не очень понимал, куда клонит Лоуренс. — Если бы лягушатник, то — да. А русский что? Мы с ними вместе воевали… — И добавил: — Вроде бы.
Историю сержант знал не слишком хорошо.
— Воевали, — кивнул Лоуренс, — а после дрались против них в Крыму.
О том, что Крым этот — русская земля, и дрались они тогда вместе с половиной зарождающейся Коалиции И французами в том числе, майор тактично упоминать не стал.
— С тех пор они на нас зуб и точат, — продолжал увещевать Лоуренс. — И вообще, лягушатники-то хотя бы цивилизованные люди. А эти русские — они ничем не лучше буров или вон негров! — Он махнул рукой в сторону ширмы, прикрывающей их от остального зала ресторана. — Да даже хуже! Уж я-то имел с ними дело. Настоящие животные. Орда. Они наступают с востока на Европу. И вот один из них уже пробрался хитростью и обманом в наши колонии здесь. Теперь ты понимаешь, отчего мне хочется выпить с честным человеком?!
— Понимаю, — с легкой душой соврал Торлоу. Потому что в потоке слов Лоуренса он почти ничего не понял.
Однако майор щелкал и щелкал пальцами, подзывая официанта. Виски лилось рекой. Как же приятно было ощутить его вкус после месяцев питья противной араки! Торлоу и сам не заметил, как Лоуренс вывел его из ресторана, потащил куда-то настойчиво за рукав мундира. Вроде бы смотреть на этого русского. Хотя для чего это нужно, убей его бог, Питер понять не мог.
Здоровяк в мятом и грязном мундире буквально вывалился на меня из-за угла. Я шагал себе по улице к квартире, занимаемой лейтенантом Чардом, когда случилось это вот явление. Чард, к которому я поступал в заместители, находился в Питермарицбурге и, конечно же, присутствовал на том собрании, где мы представлялись. Я нашел его сразу после короткого разговора с генералом Челмсвордом. Чард оказался мрачноватым типом, часто повторял, что войны он толком не видел и в основном строит мосты и укрепления.
— Я тоже не видел, можно сказать, настоящей войны, — ответил ему на это я, — так что мы будем в равных условиях.
— Ноль да еще ноль, — буркнул тогда Чард, — это никак единицу не даст. Мы с вами, мистер черный мундир, так и будем двумя нулями.
Несмотря на этот мрачный диалог, мы условились встретиться завтра в обеденное время и переговорить в уже более спокойной обстановке.
Именно по дороге на Чардову квартиру на меня и налетел громадный сержант в грязном мундире. Лицо его было украшено роскошными бакенбардами.
— И как это понимать, сержант? — поинтересовался я.
— А! — взревел он разъяренным быком. От него за версту разило спиртным. — А! — повторил он в какой— то немой ярости и с размаху приложил меня кулаком в лицо.
Удар его был стремителен и весьма силен. Я отлетел на несколько шагов и пропахал еще пару аршин спиной по пыльной улице. Да так и остался сидеть, тряся головой. С разбитых губ капала кровь. Когда в голове хоть немного прояснилось, я быстро ощупал языком зубы — вроде ни один не шатается. И решительно поднялся на ноги.
Еще в гимназии я решил, что в драке никогда отступать не буду. А уж тут — на чужой территории, и подавно! Даже при условии, что противник явно намного сильнее.
Здоровяк надвигался на меня. Похоже, моя форма и возможные неприятности его ничуть не пугали. Хотя при том количестве спиртного, что, судя по запаху, сидело в нем, голову потерять очень легко.