— В мои планы не входит тебя убивать, не теперь, — объяснился Лоран, для которого ледяная вода не была чем-то дискомфортным. — Но нам нужно оторваться, проклятые волки идут по пятам. Я не могу привести их к Виктории.
— Нет, — просила я, но из горла вырывались лишь сиплые слабые стоны.
Вокруг сгустилась темнота, но это не была ночь. Ливень хлестал из черных клубящихся туч, прорезаемых частыми молниями. Ветер пригибал деревья к земле, множество поваленных бурей стволов преграждали дорогу. Лоран специально выбрал путь через грозу, чтобы запутать следы.
Путешествие через реку имело плюсы: я перестала чувствовать боль, мое тело словно исчезло, так сильно закоченело. Это было хорошо, потому что по неестественному положению вывернутых рук я догадывалась, что кости были сломаны. Наверняка то же самое произошло и с ногами, а дышать мешали поврежденные ребра. Я хотела одного: умереть поскорее. Я устала бороться со смертью…
Должно быть, Лоран понял, что дольше я не вынесу. Когда я в очередной раз очнулась, он нещадно шлепал меня по щекам, сидящую на земле и прислоненную к чему-то. Мы были в самом эпицентре урагана – ветер завывал, дождь лил как из ведра, низвергая с небес потоки влаги, а гром, сопровождающий огромные молнии, звучал прямо над головой.
— Не вздумай сдохнуть, — рычал вампир ожесточенно, его дреды намокли и представляли собой жалкое зрелище. — Эй, слышишь меня, человек?!
— Пожалуйста, — пробормотала я умоляюще одними губами, — убей меня…
Лоран вздохнул с неприкрытой досадой и оглянулся по сторонам, словно до сих пор опасался погони. Я очень надеялась, что он уступит и прекратит мои мучения. Разве мало я страдала? Я должна была умереть уже очень давно, напрасно Эдвард старался и столько раз выручал меня из беды. Судьба настигла жертву. Только под колесами фургона я могла погибнуть быстро и безболезненно, а теперь жестокий рок предъявил счет, и затянувшаяся смерть сполна отомстила за то, сколько раз ее обманывали, продлевая мои мучения.
— Виктория будет недовольна, что я тебя убил, — разговаривал вампир сам с собой, размышляя вслух. — Но нет никакого смысла тащить тебя дальше – ты все равно умираешь. Виктория будет в бешенстве, если я принесу ей твой труп. Придется выпить тебя и закопать прямо здесь, человек.
— Сделай это, — я не знала, текут по моему лицу слезы или только дождь. Хотела поднять руку, но не смогла ощутить никакого движения. Зато в изломанном теле медленно проступала боль, и, судя по ее интенсивности, во мне не осталось ни одной целой косточки. Моя гибель не будет легкой, если Лоран просто бросит меня тут. Успеет ли Джейкоб найти меня живой? Хотела ли я выжить после всего, что со мной случилось? Не проще ли смириться и оставить, наконец, этот беспощадный мир?
— Без тебя я оторвусь от волков, — кивнул сам себе Лоран, и решимость, засверкавшая в алых глазах, подсказала мне, что конец близок.
Будто подводя финальную черту моей короткой и банальной жизни, гром прогремел особенно оглушительно, а вслед за вспоровшей небосвод новой кривой молнией послышался жуткий треск и шумное заваливание дерева совсем рядом. Лоран наклонил мою голову вбок, холодные губы коснулись шеи. На фоне общей нарастающей боли я не могла понять, укусил он меня уже или нет…
И в то же самое мгновение невдалеке раздалось напряженное гудение, напоминающее звук рвущихся металлических тросов или высоковольтных проводов, а искры, посыпавшиеся сверху, убедили в верности второго предположения. Тяжелый удар ствола о землю подбросил нас вверх, а следом пришла боль – такая, которую не могло вынести мое уставшее сердце. Оно споткнулось и окаменело, как и все мышцы, сведенные судорогой, дыхание прервалось. И спустя мгновение я умерла…
Так я думала. Я погрузилась в темноту, сознание отсутствовало. Ни боли, ни страданий, ни мыслей. Когда я внезапно очнулась, вокруг все еще гремел ураган. Лоран исчез. Подумать о нем я успела только краткий миг, потому что в ту же секунду ощутила невыносимый огонь, объявший сердце. Я не могла определить, агония ли это обращения, потому что боль стерла возможность рационально мыслить. Хотелось кричать, моля Всевышнего о милосердной смерти. Но едва я пошевелила рукой, желая перевернуться на живот и отползти от огня, продолжающего нещадно бить из-под земли и прожигающего меня насквозь, как снова потеряла дыхание и нырнула в черное небытие…
Я утратила счет вспышкам адской боли среди океана отсутствующего сознания, они продолжались бесконечно, быстро сменяя друг друга, когда я то приходила в себя, то отключалась. В какой-то момент я решила, что, возможно, уже в аду. Но что-то мешало мне окончательно в него опуститься, выталкивало на поверхность, принуждая жить. Куда запропастился Лоран? Он обещал убить, не мог же просто бросить. Вампир ушел, и я не могла взять в толк, почему он оставил меня живой. Возможно, считал, что я умерла. Какое-то время я думала точно так же…
Боль была невыносимой, но становилась слабее, если я не пыталась шевелиться. Любое, даже малейшее движение приводило к увеличению пытки и нескольким ужасным пугающим секундам, когда невозможно было вдохнуть. Инстинктивно, не отдавая себе отчета, я избегала всего, что увеличивало мучение. А значит, старалась не двигаться и не кричать. Тогда сознание хотя бы отчасти прояснялось.
Это была долгая агония. Я запомнила только боль и молнии над головой. Вампир ушел, и мне ничего больше не оставалось, кроме как молить Небо ниспослать смерть. Я что, даже погибнуть не могла без приключений? Казалось, небесный огонь так близко – только руку протяни. Что стоило одной из тысяч молний прицелиться получше? Вот же я, лежу на самом виду, хроническая неудачница, которой судьба давно задолжала освобождение. Пожалуйста, пожалуйста, — отчаянно обращалась я к бездушной стихии, — сюда, ко мне, убей меня. Но Небо и тут посмеялось надо мной: невезение преследовало и при смерти, электрические всполохи мощностью в сотни тысяч вольт, способные разом решить все мои проблемы, мазали мимо. Куда угодно, но не в меня.
Боль увеличилась только один раз – когда сердце вдруг ускорило ритм, хотя казалось, что быстрее биться уже невозможно. Минут пять оно стучало так, что перекрыло грохот грома в моих ушах. А затем остановилось и больше не включилось. Несколько секунд я ждала полноценной смерти, которая все никак не приходила. Напряжение конвульсивно сковывало все мышцы, но по сравнению с тем, что я испытывала до этого, боль была куда терпимей. А еще я поняла, что могу шевелиться. В то же мгновение, когда я это осознала, мышцы сработали автоматически, подбросив меня вверх и в сторону в попытке избежать проникающей отовсюду боли. Несмотря на панику, я успела заметить ствол дерева, упавший неподалеку и порвавший высоковольтные провода, которые теперь, хаотично ободранные, болтались по ветру, касаясь земли, усыпанной мусором из хвои и сломанных веток. В памяти услужливо всплыло название из брошюры по технике безопасности, прочитанной когда-то давно по настоянию Чарли: «шаговое напряжение», давшее мне понимание, отчего Лоран так внезапно сбежал – касаясь земли ногами, я чувствовала электрический ток, пронзавший насквозь и вынуждающий бежать прочь из смертоубийственного места. Я успела отметить и то, что шторм почти утих, а небо просветлело, став ровно серым. И то, что я практически взлетела над поверхностью земли, преодолев одним прыжком по меньшей мере метров тридцать, приземлившись в безопасности.