- Скучаешь по нему? – Раздался над ухом голос Наруто и Сакура, вскинув глаза, увидела, как друг садится рядом на серый валун.
- Скучаю… – От него не нужно было скрывать – он единственный, кто знал Сакуру насквозь.
И, единственный, кто понимал ее чувства…
- Я всю ночь думал о нем, о Команде 7, о наших миссиях и прошлом. – Голубые, словно небо, глаза друга источали глубокую печаль.
- Я тоже думала об этом.
- Представь, как бы он удивился, если бы мы завалились к нему с шарами и тортом в полночь? – Губы джинчуурики тронула улыбка.
- Я именно об этом и думала. Эта традиция появилась уже после того, как он ушел. Наверное, мы бы его очень рассердили такой выходкой…
- Или бы обрадовали. – Наруто пожал плечами. – Он бы почувствовал, что не безразличен нам.
- Не безразличен… – Эхом вторила Сакура, ощущая в этот момент, что задвинув его в самую глубину своих мыслей, делая вид, что ей все равно, она предавала его, где-то вдали запертого в каменной глыбе и одинокого.
- Сакура, ты все еще любишь его? – Узумаки снова стал серьезным. Иногда Сакуре казалось, что именно это выражение лица – отражение его истинных чувств, а все смешки, глупые шутки и улыбки – это лишь попытка скрыть вселенскую тоску, что всегда преследует Наруто.
- Я… – Она знала, что он знает ответ, но все равно было сложно признаться. – Я все еще люблю...
Ее шепот был едва различим, а из глаз тут же полились слезы. Наруто прижал ее к себе, поглаживая рукой по спине и утешая.
- Он вернется. Мы найдем его… Ты его найдешь… – Прошептал он, обнимая подругу.
====== Часть 6 ======
Он срывался. Бесконечное множество раз, едва вырастив первые цветы, он снова начинал вспоминать, проваливаться в ярость, покрывающую разум красной пеленой… И тогда весь этот хрупкий мир вновь тонул в раскалённой лаве и горел огнем. Ему было сложно поддержать этот шаткий, едва прорастающий нежными ростками мир, однако, он чувствовал, что, чем дольше он думает и вспоминает то короткое время, когда был с Командой 7, тем больше ощущает умиротворение и тем реже приходят срывы.
Сложно было назвать умиротворением те чувства, что испытывал Саске, находясь в этой тюрьме, и он теперь понимал, что за наказание придумал для него Мудрец. Его собственные эмоции и формировали окружающую среду этого места и его главным уроком здесь будет научиться думать о хорошем. Едва в мыслях начинало разливаться тепло светлых воспоминаний, климат менялся, небо становилось голубым, а облака белоснежными, песок постепенно превращался в почву, которая уже не пылила при ходьбе и сквозь которую начинали прорастать травинки. Один раз он даже сумел полюбоваться красными и желтыми цветками, распустившимся у пруда. Пруд же превращался в красивое небольшое озеро, в котором появлялись кувшинки. Однако, их цветения Саске не успел увидеть, вновь зацепившись за воспоминаете о брате и том, как Коноха поступила с ним. Он не сумел совладать со злостью и вновь все потонуло. Пожара не было. Лишь реки из лавы и кое-где всполохи огня.
Саске злился, что такой хрупко выстроенный мир разрушился, злился на обжигающую стопы боль от раскалённой почвы, злился вновь на хитрого старика, что придумал эту ловушку. Однако, он понял, что лучше всего будет просто сесть в медитативной позе и постараться побороть этот гнев. Саске начал с дыхания. Он очистил голову от мыслей, представляя перед собой чистый белый лист. Но, воображение упорно рисовало ему серый пепел долины, что образовывалась, когда остывала лава.
“Ничего, это тоже подойдет.” – думал он, когда почувствовал, что жар уходит, принося телу желанную прохладу.
Саске крепче зажмурил глаза, силясь представить запахи, или что-то светлое, заставляющее в груди разливаться теплом… Что это за чувство он не понимал, но определенно оно ему нравилось. В голову не шло ничего, вызывая лишь раздражение. Он учился сражаться, умел это делать лучше большинства шиноби на планете, он концентрировался в бою, но его никогда и никто не учил совладать с самим собой. Стукнув кулаком по затвердевшему еще теплому камню, он вновь почувствовал, как тот начинает плавиться.
- Черт! – Выдохнул Саске, возвращаясь к мыслям о пустынном сером ландшафте.
Глубокий вдох… И вот сквозь серую темноту его сознания он почувствовал, как в голове мелькнуло что-то розовое. Он вспомнил, как дрожащие руки крепко обхватили со спины, как ее тело трепетно прижалось к нему, снимая пелену гнева с глаз. Как и тогда в лесу смерти, объятия Сакуры работали, как ключ для добрых мыслей. Саске облегченно выдохнул, чувствуя, как в груди снова разливается тепло. Тут же в его воспоминаниях мелькнул голубоглазый блондин, хохоча и хватая Сакуру за руку. Та схватила Саске и они вместе побежали. Учиха даже почувствовал, как в реальности его рука покрылась мурашками от прикосновения.
Разлепив глаза он увидел серый пепел, припорошивший все вокруг. Хорошо. Он на верном пути. Снова все заново. На этот раз, он вырастит здесь огромную поляну цветов, пусть даже это займет время.
Начало сентября. Через месяц будет годовщина их победы над войной, но Сакура не чувствовала себя достаточно счастливой. Сегодня первый день ее отпуска и она довольно опрометчиво поступила вчера, согласившись пойти с Ино и отметить наступление долгожданного отдыха. Яманака праздновала свою маленькую победу – официальное начало отношений с Саем и потащила Харуно в один очень милый бар, вывеска на котором сообщала, что мужчинам вход строго запрещен.
- Не надо было столько пить. – Поморщилась Сакура, лежа на кровати и пытаясь дотянуться до сумки с медикаментами, что валялась на полу, но потом бросила это гиблое дело и просто раскинула руки в разные стороны, перевернувшись на спину.
Плотно зажмурив глаза, она прокручивала обрывки рассказа Ино об их с Саем первом официальном свидании, которые были перемешаны с мыслями Харуно о том, как бы было здорово, если бы это было ее свидание с Саске… В дверь громко постучали.
- Кого там еще принесло? – Пробухтела она, укрываясь одеялом, будто стараясь спрятаться по дальше ото всех.
- Открывай, Сакура, я принесла тебе отвар от похмелья. – Раздался за дверью голос подруги.
До Сакуры вдруг дошло, что стучат в дверь ее спальни, а не во входную дверь квартиры. Куноичи резко села на кровати, поморщившись от головной боли, затем поднялась на ноги и легонько ступая босыми ногами по полу, направилась к двери, которую обычно никогда не закрывала.
- Привет. – Ино самодовольно ухмылялась, держа в руках стакан с зеленоватой жидкостью с резким запахом мяты.
- Привет. Ты ночевала здесь? – Сакура была очень удивлена.
- Ну да. Вдруг Сай бы вечером решил заглянуть ко мне, не очень хочется, чтобы он видел меня такой пьяной. – Она хохотнула, протягивая стакан подруге. – Ты как?
- Как я могла так напиться?
- Тебе это было нужно. – Ино стерла со своего лица наглую улыбку и посмотрела на подругу. – Наше с Саем первое свидание – это был лишь повод потащить тебя туда.
Сакура нервно сглотнула, а потом опустошила залпом ароматный напиток, чувствуя, как морозная прохлада, разливаясь в желудке устраняет тошноту. Еще немного и пройдет головная боль. Этот напиток Сакура изобрела два года назад, Когда Цунаде на спор решила перепить Какаши, а тому утром нужно было выдвигаться на миссию. Она помнила, как тот влез к ней в кабинет через окно и потребовал хоть что-то, что приведет его в чувства. Тогда она отчитала его за то, тот был так глуп, что попытался перепить обладателя бьякуго.
- Черт! – Сакура выругалась, вспоминая, что она тоже носит эту печать на лбу.
Активировав внутренние резервы, она почувствовала, как бьякуго расползается по лицу черными полосами, высвобождая от головной боли и ломоты в мышцах.
- Вспомнила, наконец! – Хохотнула Ино.
- Надо же было так напиться! – Снова возмутилась Сакура. – Что я тебе наговорила?
- О, ты была великолепна. – Яманака схватила Сакуру за руку и потащила в гостиную, совмещенную с маленькой кухней. Усадив Харуно на изумрудный диван перед окном, она принесла из кухни две чашки горячего кофе и села рядом. – Сначала ты, проливая слезы, твердила, как ты за нас с Саем рада, а закончилось это твоими воплями на весь бар о том, как ты скучаешь по Саске и хочешь такой же любви, как у нас.