Она вся горела, сгорала от ненависти к нему, но не показывала этого. Ей хотелось возмездия, хотелось задушить его, уничтожить собственными руками за смерть Изабеллы, только как она мола? У неё не было шанса…
Она не бросила трубку сейчас, потому что услышала знакомую фамилию – Свон – она как-то была связана с Калленом, и она слышала её по приезде. Господи, откуда же она знает это?
- Мисс Денали, предлагаю встретиться в Нью-Йоркском кафе «Орлеан» завтра – слыша звук подъезжающей патрульной машины, быстро проговорил Свон
- Я живу в Коннектикуте, мне нет смысла добираться до вас, мистер Свон! – покачала головой Таня, вселяя в голос безразличие.
- Это ваш единственный шанс отомстить Эдварду Каллену за смерть вашей дочери! – ещё быстрее проговорил Чарли, прижимая телефон к уху
- Откуда вы знаете? – безразличие Тани испарилось, заволакивая все болью и злостью, едва она вспомнила об этом человеке, который после смерти их дочери нашел забаву с новой девчонкой, которую звали…Изабелла! Вот черт, он заменил дочь какой-то шл***й! Она точно убьет его, если встретит!
- Завтра, в «Орлеане», Нью-Йорк, в шесть вечера, десятый столик! – повторил Чарли, слыша стук в дверь – Вы не пожалеете, если придете!
- Но… - Таня не успела договорить, так на том конце положили трубку. Сидя в полной расстеряности, она взирала на свой телефон, и дорогие сигары, разложенные перед ней. Она не понимала смысла всего этого разговора, не знала, кем был звонивший мужчина, мистер Свон, но одну его фразу – «Отомстить Эдварду Каллену» - она хорошо запомнила, и эти слова резали её душу, сердце и мозг острыми лезвиями. Должна ли она мстить, должна ли делать все это? Должна ли встречаться с этим неизвестным звонившим человеком, предлагающим ей сделку?
Час назад она бы с готовностью ответила «да, должна, из-за Изабеллы!», но сейчас, когда она оказалась перед фактом, что-то в ней встрепенулось, и размышления проникли в ранее раненую душевную оболочку. Сердца у неё нет, оно испарилось, когда Эдвард сказал, что их дочь мертва. Только вот что тогда горит ненавистью? Что качает обжигающую кровь, которая омывает её тело жаждой мести? Тупой, животной мести обидчику своего ребенка?
Таня в нерешительности замерла, переосмысливая все события прошлых недель, месяцев и лет, переосмысливая и проигрывая в голове заново этот странный диалог минуту назад, и практически ощутила, как в её голове вспыхнул ответ, будто бы сияющий яркими буквами. Согласие.
- Кевин! – истошно крикнула она, зовя своего помощника и по совместительству секретаря. Мужчина, привыкший заслышав веление своей хозяйки выполнять все поручения, а по зову тут же являться, возник перед Денали даже быстрее, чем обычно. Может быть, почувствовал всю напряженность ситуации? Ведь он продержался в должности личного помощника этой своенравной и странной женщины дольше всех – четыре года!
- Кевин, мне нужно билеты за самолет! – уверенно проговорила Таня, но все же бродя глазами по комнате, рассеяно глядя на сигары, и сжимая в руках материю одеяла.
- На какой самолет, мисс? – удивленно спросил мужчина, замирая у двери в нерешительности. Последний раз его хозяйка была так взволнованна, когда вспомнила о своей дочери, когда из-за проснувшегося в ней внезапно материнского инстинкта он вынужден был искать девочку, которой возможно уже и не было в Америке.…А сейчас в чем причина её волнения?
- Самолет до Нью-Йорка! Завтра к шести я должна быть в «Орлеане» около Большого Парка, на авеню-стрит! – сообщила Таня, и жестом отсылая Кевина заниматься её приказом, обессилено упала на подушки, снова размышляя над своим решением, и снова приходя к одному варианту – согласию. Эдвард Каллен заплатит за смерть её дочери! Обязательно заплатит – собственной жизнью!
_
Вот уже два дня от Клайда нет вестей, а Эдвард все не добрался до телефона, что бы позвонить этому чертову адвокату. Что он себе думает? Почему до сих пор не предоставил ему решение, – какое угодно – данной проблемы?
Занятый выздоровление Беллы, и ей в целом, он не оставлял себе ни минуты свободной. Он делал все, что бы ей ни было скучно, пока она не может вставать с кровати.
За это время он лишь раз отлучился от неё, когда дождался важного звонка от психологов, которые тоже работали на него, и занимались решением проблем Беллы. По их совету он должен был расспросить её о страхах, так как им она не доверится, а он единственный, кому она доверяет. Он должен узнать, что конкретно тогда произошло, как, и что её пугает больше всего.
Но Эдвард не решался все эти дни, может этому послужило то, что Белла больше не видела кошмаров, а может быть, он впервые в жизни боялся потерять её по собственной вине?
Но время шло, нога девушки пришла в норму, и растяжение ускользнуло в прошлое. Она была безумно рада, когда проснувшись сегодняшним утром не почувствовала боли, и смогла встать. Эдвард видел в ней Изабеллу, её отголоски – веселость, непосредственность и детскую наивность, красоту. Она была красивее всех на свете, когда солнце, играя на её локонах, скользило по полу и фигурке. Прямо в пижаме она радовалась всему на свете и своему выздоровлению. У Эдварда от умиления сердце наполнялось счастье и любовью. Он смотрел на свою единственную девочку, на свою любимую девочку, и чувствовал что наконец-то в своей тарелке. Что нашел свое место и родственную душу после стольких скитаний. Его Ангел, его Белла!
Поэтому решив, что пора прекращать наблюдение за ней, а самому присоединяться к веселью, Эдвард с такой же улыбкой, какая теплилась на его лице, встал с кровати, тихо подбираясь к Белле, и подхватывая её за талию, закружил по комнате.
От удивления она взвизгнула, но увидев смеющееся лицо мужчины, мигом отбросила кратковременный испуг, и рассмеялась.
Он все продолжал кружить её по комнате, крепко держа руками, и смотря в карие глаза. В них сиял огонь, огонь любви – как его и называли испокон веков. Он и она чувствовали, как в сердцах наступает последний, долгожданный этап оттепели – радость после обоюдного признания. Теперь она знала, что её чувства взаимны, и он так же имел об этом понятие. Они были счастливы, и вряд ли что-то могло нарушить их счастье.
Солнце, кажется, радовалось вместе с ними, потому, что такого яркого утреннего света не видел весь Нью-Йорк. Красота окружала Каллена повсюду, он видел яркие краски природы, видел солнечный свет, видел лето за окном, и видел безоблачное небо – Белла вернула ему все это, после смерти своей дочери, он не мог думать ни о чем, кроме воспоминаний. Белла спасла его от мучений, спасла из мира боли и зла, вытащила на свет из мглы. Теперь он понимал почему, хотя и ранее догадывался. Она и есть свет! Она солнечный луч днем, ведущий его к счастью, и путеводная звезда ночью, ведущая его в царство любви. Без неё он не представляет никакой ценности, без неё он не живет и не чувствует всего того, что есть около неё. Он чувствовал, что попал в рай, что нашел Источник Жизни, нашел волшебный цветок, который подарил ему надежду, веру и любовь. Для него никогда не существовала красоты, кроме красоты Белль.…Теперь для него не существует никакой красоты, кроме красоты его девочки, его Беллы!
Эти секунды, которые он держал её в объятьях, запомнились ему на очень долго, может даже навсегда. Белла смеялась и была так же счастлива, как и он. Её шоколадные глаза блестели от радости, а каштановые локоны мерцали на солнце. Ничего лучше, ничего прекраснее в своей жизни он не видел, и поэтому, всматриваясь в черты своего личного ангела, он чувствовал, как теплело у него на душе, как таили последние айсберги зла и боли, как пропадал последний туманный мрак из его сердца, и как оно возрождалось из руин. Сколько было горестей на их пути? Кончились ли они? – пока нет.…Но теперь он как никогда чувствовал, что сможет положить всем бедам конец, чувствовал себя титаном, Зевсом, которому под силу все. Его сила – Белла, его жизнь, его душа, его сердце – только она! Исчезни она, словно мираж, он не сможет дышать, не сможет прожить и секунды!