Важнейшим событием дня после того, как отобедала вторая смена, явилось «пленарное» заседание экипажа за бутылкой рома. Это заседание, синхронно записанное на кинопленку, было, несомненно, самым живописным за всю мою карьеру морехода, водолаза и… охотника за сокровищами. Мы прозвали это общее собрание «Перетт и кувшин с молоком»[16].
Мне не хочется, чтобы золото, если оно все же будет найдено, помешало нашей дружбе и теплым, человеческим взаимоотношением. Если мы обнаружим золотые монеты, слитки или другие ценности, надо заранее договориться о дележе, как это принято среди настоящих охотников за сокровищами.
Поэтому я настаиваю еще на одном тайном голосовании, чтобы определить долю каждого участника предприятия и долю «арматора» (судовладельца). Голосование прошло успешно.
Если сокровища будут найдены, кто имеет право на добычу? Как их поделить? Единогласно было решено 20 % выделить Реми де Хенену, 40 — арматору (Французскому океанографическому обществу). А оставшиеся 40 % поделить поровну между всеми членами экипажа. Условились, что Фредерик Дюма, который должен прибыть на место в среду на следующей неделе, также получит свою долю.
После этого перешли к выборам, трех уполномоченных, которым поручалось контролировать все расчеты, продажу найденных сокровищ с аукциона и т. д. Выбраны: Поль Зуэна, Рене Робино и Раймон Коль. Это ветераны нашего экипажа, что свидетельствует о благоразумии избирателей. Реми де Хенен и я по праву становимся еще двумя членами «комиссии по сокровищам».
Искренние аплодисменты сопровождают оглашение результатов голосования.
Воцаряется атмосфера полнейшего взаимодоверия и энтузиазма!
Погода портится
Пятница, 19 июля. Я еще ничего не говорил о метеорологических условиях. С того момента, как мы находимся на рифах Силвер-Банк, погода довольно изменчива: с 14 по 15 июля преобладали пассаты, которые дули прямо с востока со средней скоростью 20 узлов. На месте стоянки «Калипсо» наблюдалась легкая зыбь, а над затонувшим судном море оставалось спокойным, и его гладкая поверхность как нельзя лучше подходила для наших изысканий, 16 и 17 июля пассатные ветры ослабли, скорость ветра упала до 15 узлов, а 18 числа — даже до 10 узлов. Стояла тихая и теплая погода. Но в ночь на 19 июля ветер задул с юго-востока, и скорость увеличилась до 30 узлов. На море поднялась зыбь, и началась качка. Сегодня с утра сплошная облачность. Скорость ветра — 25 узлов.
Вчера наш судовой врач доктор Тасси повредил себе барабанные перепонки, погрузившись в воду с рулоном стального кабеля, чтобы застропить одну из коралловых глыб. Он был чересчур перегружен и камнем ушел на дно. К тому же у Тасси сильно расцарапана правая нога и сильнейшая аллергия, усугубленная инфекцией. От мысли, что ему не придется нырять в течение месяца, он приходит в отчаяние. Чтобы немного утешить доктора и слегка над ним подшутить, мы предлагаем ему временный перевод на более легкую работу — продавца в табачном киоске на борту «Калипсо». Он сможет к тому же содержать в полном порядке эскизы обломков затонувшего судна, уточняя их по рассказам водолазов. Доктор в дальнейшем станет также хранителем находок. Наконец, когда мы закончим разметку фарватера для «Калипсо» светящимися буями, на него будет возложена обязанность зажигать их при заходе солнца и гасить на заре. Эту роль Тасси будет выполнять самоотверженно до конца экспедиции на Силвер-Банк.
Сегодня мы снова поработали на нашей рабочей площадке. Действовали три бригады. Делуар и Делемотт уточнили некоторые точки на плане затонувшего судна. Коль и Риан с помощью миниатюрного землесоса, который мы называем «буром Бика», пытаются отыскать деревянные части корабля, продвигаясь вперед от якорей вдоль оси судна. Они не находят ни бушприта, ни форштевня. Куски дерева обнаружены за канатом, натянутым нашими предшественниками. Они также ориентированы с востока на запад.
После завтрака, несмотря на сквернейшую видимость, направляю «Калипсо» по обозначенному фарватеру длиной 2600 метров, который ведет к рабочей площадке на место залегания обломков. Очень помогают толстые красные буи по обеим сторонам фарватера.
Когда мы приходим на место, Кайар маневрирует в контакте с шаландами, чтобы обеспечить швартование в шести точках. Вскоре «Калипсо» оказывается в центре паутины с шестью лучами — тремя впереди и тремя позади судна. Носовая часть судна несколько раз проходит над скалой, которую мы частично взорвали. Мы, наконец, проникли в глубь лабиринта Силвер-Банк, что поначалу казалось невозможным.
16
Басня Лафонтена о крестьянке, мечтавшей о покупках, но разбившей кувшин с молоком, который она несла продавать