Прежде она при помощи магии заботилась о растениях, забавляла братьев и сестер, выручала семью. Водная магия была добрым ручейком силы.
Однако сейчас, глядя на убийцу, девочка увидела его вены, похожие на реки; капельки слюны, которые он выплевывал с каждым выдохом; его глаза, слезившиеся от лихой погони.
Она вскинула перепачканную во мхе руку и воззвала к своей силе.
Оказалось труднее, чем приказывать родничку или луже. Железо в крови человека противилось магии. Но девочка стиснула зубы, призвала все капли воды, какие нашла в нем, – до последней – и направила их в легкие.
С губ мужчины сорвался жуткий хрип. Выронив бесполезный теперь нож, он стал хвататься за грудь и за горло, не в силах дышать.
Возможно, стоило отпустить его.
Но девочка разозлилась. Никто не защитил ее, все оставили. Отец продал шпиону, но и тот не уберег.
Оставалось только самой за себя постоять.
И ей это удалось.
Шпион отыскал ее подле трупа: она была немногим розовее мертвеца, но не плакала. И не противилась, когда соглядатай накрыл ее плащом и стал утешать. Она даже не слушала.
В тот день девочка уяснила, что вода может спасти жизнь – или забрать ее. Этот урок она уже никогда не забудет.
Часть I
Заклинательница
Глава 1
КОГДА ПОСЕТИТЕЛЬ ухватил Мер за руку третий раз, она прикинула, не утопить ли его.
Прикинула мельком: так садовник думает, не подстричь ли траву, или художник – не нанести ли новый мазок. Дело нехитрое – шевельнуть пальцами, и эль у гада потечет изо рта в легкие. А все потом скажут: позор, Рис своим языком подавился.
Хотя кто-нибудь все равно сообразит, что тут дело не чисто.
Только это и остановило Мер.
К тому же убивать Риса было бы неправильно. Неправильно, и все тут.
Мер высвободилась.
– Рис, – ледяным голосом сказала она, – я же просила подождать. Сейчас принесу тебе эля.
Рис остекленело поглядел на нее из-за стойки. Он сидел, сгорбившись над кружкой. Красный нос, на щеках темнеют веснушки, а в глазах читается хитрость и подлость. Мер и прежде знавала мужчин вроде него: недовольные собственной участью, они срывали злобу на тех, за кого заступиться некому.
– Не прошло и года, – буркнул он.
– Ты еще это не допил. – Мер кивнула на его кружку. Рис проследил за ее взглядом и прищурился.
Под вечер в «Серпе и сапоге» набиралась толпа. В таверну заглядывало много косарей и странников – пропустить кружечку эля и посплетничать. Мер проворно, пряча взгляд, отнесла несколько кружек за столик солдатам, сменившимся с караула.
– Простите, что заставила ждать, – тихо извинилась она.
– Не бери в голову, девица. – Это отозвалась женщина-стражник. Руки у нее были загрубелые, привычные к мечу. – Смотрю, тебе самой не помешало бы махнуть кружечку.
Мер вытерла пот со лба и тут же поправила волосы, убедившись, что они прикрывают уголок левого глаза.
В воздухе висел густой пар, пахло супом с ягненком. Еду подавали в щербатых плошках, которые натаскали из заброшенных домов. Все больше и больше бежало народу из окрестностей Гвелода, бросая пожитки. «Нам же больше достанется», – сказала как-то Карис. Коренастая, с сильными руками, коротко стриженная. Никто толком не знал, как ей удалось стать хозяйкой таверны, но спрашивать не решались.
Мер появилась в «Серпе и сапоге» три месяца назад и при себе имела пригоршню монет да мозоли на пятках. В таверну зашла, чтобы снять комнату на ночь, а когда через три дня не съехала, Карис спросила, есть ли ей вообще куда идти. Мер не ответила, и хозяйка сунула ей в руки две полные кружки эля, указав: «Столик в дальнем правом углу».
Так Мер и осталась. Разносила выпивку, подметала полы. Платили немного, зато отвели комнату наверху. В прежние времена в «Серпе и сапоге» располагался хлев, и на месте стойл в крепких деревянных стенах все еще торчали крюки и железные скобы. Внутри пахло мокрым сеном, а в щелях причудливо свистел западный ветер. Впрочем, Мер тут нравилось. За последние годы ей где только не довелось побывать, но таверна больше всего напоминала дом.
И была бы еще больше похожа на дом, если бы не пьянчуги.
Когда Рис в четвертый раз потянулся к Мер, она едва справилась с собой, чтобы не вывернуть ему руку.
– Ладно, ладно. – Девушка забрала его кружку. Налила еще и вернулась.
Рис сердито посмотрел на нее слезящимися глазенками:
– Давно пора. Тебе же платят, чтобы ты подавала это пойло.