– Позаботься о собаке на ферме Хета! – только и бросила она Элгару. В следующий миг ее вытолкали наружу, в промозглую ночь.
Глава 2
МЕР БЫЛО ВОСЕМЬ ЛЕТ, когда ее отдали Ренфру.
Тощий ребенок с непослушными золотисто-каштановыми патлами и грязными ногами. Она не спала ночами, вспоминая, как за ней гнался в лесу убийца, как смотрел на нее в момент расставания отец. Через восемь дней скачки Мер и Ренфру прибыли в княжеский замок, в Кайр-Витно, и в памяти у Мер остались только размытая зелень да грохот копыт. Путешествие окончилось, когда ее босые ступни коснулись холодного, чистого камня, и она увидала перед собой Гаранхира.
О князьях Мер слышала. Мама и папа, если вконец не уставали от дневных работ в поле, рассказывали детям сказки. Мер всегда казалось, что князья – существа не от мира сего, вроде дивного народца, не совсем осязаемые, заключенные в клетку слов и легенд.
Однако князь Гаранхир выглядел как любой другой человек. Темноволосый, гладкими чертами лица напоминавший хорька. Удивительно молодой, он принял бразды правления у заболевшего отца. Гаранхир лишь бегло взглянул на Мер; увидев, что она еще дитя, велел слугам увести ее. Детям в жизни князя места не было, свои дни он предпочитал проводить в комнате военного совета, у тяжелого дубового стола, заставленного резными фигурками и заваленного картами. Вот подрастет Мер, станет одной из этих фигурок, обретет достаточно сил, чтобы оказаться на доске, тогда и заслужит внимание князя.
Слуги обрядили ее в жесткое и неуютное платье, обули в башмачки, в которых было неловко ногам, и отвели ей – одной! – целую комнату. Прежде Мер иногда мечтала о роскоши уединения, но сейчас тосковала по братьям и сестрам, по матери и отцу, по всему знакомому и любимому.
В замке Мер спалось плохо. Близкий шум океана не давал уснуть, а всякий раз, как мимо двери проходил слуга, Мер вздрагивала. Тогда она повадилась бродить по ночному замку: в это время слуги не заставляли надевать неудобную обувь, а придворные не задавали неудобных вопросов. Мер скользила по коридорам, точно маленький призрак в ночной сорочке, подол которой пятнала грязь со двора.
Однажды ночью Мер, сама того не заметив, оказалась у двери в комнату военного совета.
Место запретное, дверь заперта, и ходу ей сюда не было.
В роковой день, в лесу, Мер почувствовала такую сильную ярость, что убила человека, вот и сейчас в ней проснулся тот же гнев. Обитатели замка ей не семья, и не им указывать, куда ей можно идти, а куда – нет.
Мер приложила к двери ладонь, дала своей силе просочиться в дерево.
Влага есть и в досках, а уж в этом замке – воздвигнутом на утесе близ моря, окутанном туманами и солеными брызгами – ее хватало с избытком.
Мер обратилась к крохотным капелькам на полу, на стенах и даже на своих босых ногах. Вода проникла в дерево, отчего доски набухли. Мер точно знала, что делает: у нее дома входная дверь постоянно застревала в проеме в дождливое время. Застонали, расходясь, дубовые волокна, а потом Мер извлекла из них вообще всю воду, отчего они сжались. Что-то щелкнуло.
Мер ухватилась за круглую ручку, надавила со всей мочи, и, скрипя о пол, просевшая дверь открылась.
Мер вошла. Пахло свечным воском и пергаментом, а ее шаги скрадывал мягкий ковер. Комната была прекрасна: стены украшали гобелены, изображающие родовые древа владык и героев, которые побеждали драконов. Мер озиралась, раскрыв рот; неудивительно, что князь проводил здесь так много времени. Будь у нее такая комната, она бы из нее не вылезала. Зачарованная богатством и великолепием убранства, Мер прошла дальше.
– Какая прелесть, – произнес чей-то голос.
От страха сердце так и сжалось. Чуть не упав, Мер развернулась и хотела бежать, пока не поймали, но чья-то рука ухватила ее за шиворот. Девочка впустую замолотила по воздуху ножками, точно угодивший в силок кролик.
Подняв взгляд, она увидела его.
Человека, что привез ее в замок, забрал ее у семьи. Ренфру. Княжеского соглядатая.
Впрочем, на шпиона он походил не сильно. Лицо – самое обыкновенное, уши – большие, оттопыренные. Зато взгляд, как у ястреба, острый и пристальный. Губы кривились в перевернутой улыбке.
– Дверь же вроде была заперта? – спросил Ренфру.
Мер хотела соврать, но мама учила всегда говорить правду, и она решительно кивнула.
– А, – протянул Ренфру, но обращался будто не к ней. – Войти-то ты вошла, но как думала сбежать?
Шпион опустил Мер на пол, и она пристыженно зарделась:
– Через ту же дверь.
Ренфру поцокал языком:
– Это твоя первая ошибка. Никогда не выходи тем же путем, которым вошла. Всегда оставляй хотя бы два пути для побега.