Она прославилась и стала почитаться как святая еще при жизни. И дело здесь не в заслугах перед Церковью, а в личных достоинствах и талантах: исключительной набожности, аскетическом образе жизни, глубоких познаниях, умении ярко и образно говорить и наставлять заблудшие души на путь истины, чудесно петь. Со временем она научилась врачевать и даже предсказывать будущее.
Облик молодой монахини кажется нам необычным для сурового и даже грубого Средневековья. Своей возвышенной, почти лишенной материальности жизнью она как бы возносится над обыденностью и даже отвергает ее. Она не хочет быть ни женой, ни матерью, ни рачительной хозяйкой (хотя бы в монастыре), ни даже рукодельницей. Евфросиния не из тех женщин, которые воспеты «Домостроем». Она — философ, проповедник, наставник, пророк и целитель.
С годами Евфросиния становилась мудрее и спокойнее. Ей хотелось уединения и тишины. В своей келье она размышляла о сущности бытия, о судьбах страны, о своем предназначении. Однажды в полудреме ей привиделась жуткая картина: полчища яростных и диких кочевников врывались в русские города и села, жгли дома, грабили, убивали жителей и толпами угоняли в плен молодых женщин и девушек. Очнувшись, монахиня обратилась к Богу с горячей молитвой не допустить погибели Русской земли. Но ответ был страшен. Евфросиния вдруг услышала, что наказание неминуемо — за беззаконное житие и грехи Господь отдаст своих чад в руки неразумных народов.
Очень скоро пророческое видение сбылось. На Русь напали полчища хана Батыя, и разобщенные русские князья не смогли оказать им достойного сопротивления. Стольный город Владимир был захвачен и сожжен, а его защитники перебиты или уведены в рабство. На пути кочевников оказался и Суздаль. Горожане спрятались за крепостными стенами, а монахини, по настоянию Евфросинии, остались в монастыре, не имевшем высокой ограды. Во сне праведница увидела полностью разоренный Суздаль, уцелела лишь девичья обитель — архангелы со смертоносными луками и стрелами защищали Ризположенский монастырь.
Все сбылось, как предсказала Евфросиния. Город был разорен и сожжен. Инокини, не поверившие пророчице и попытавшиеся найти спасение за его стенами, погибли. В монастыре же ни у кого даже волос не упал с головы. Кочевники обошли его стороной, возможно испугавшись похожих на тени женщин в длинных черных одеждах, которые, стоя на коленях, воздевали руки к небу и громко молились.
Даже тогда, когда Батыевы орды были уже далеко, монахини продолжали до изнеможения молиться. По их мнению, божественные слова, как огнем, опаляли нечестивых, и те в страхе бежали прочь. Даже позднее когда сам хан попытался подойти к святой обители, то не смог ее найти. По просьбе Евфросинии, как гласит легенда, Христос накрыл ее тьмой, и она стала неразличимой.
После взятия главных русских городов Батый потребовал, чтобы князья ездили к нему в Орду на поклон. Покорным выдавал ярлыки на княжение в том или ином городе. Правда, князьям приходилось предавать свою христианскую веру и оказывать почести не только языческим божествам — солнцу, огню, дереву, но и изображению Чингисхана. Многие ради власти и богатства попирали самое святое и становились прислужниками завоевателей.
И все же некоторые князья отказывались подчиняться золотоордынцам. Среди них оказался и отец Евфросинии Михаил Черниговский. В 1240 году он правил в Киеве. Когда к городу подъехали ханские послы и потребовали принять их, князь приказал своим дружинникам перебить недругов. Но потом вместе с семьей был вынужден бежать в Венгрию. Там он попытался женить старшего сына Ростислава на дочери венгерского короля, однако тот не захотел породниться с русским беглецом. Не нашел Михаил приюта и у польских родственников матери. Через некоторое время шурин князя Даниил Галицкий посоветовал ему вернуться и отправиться к хану на поклон.
По пути из Польши Михаил Всеволодович заехал к близким в разоренный Владимир и Ростов и навестил в Суздале дочь. Перемены в ней его поразили. Некогда цветущая и красивая девушка напоминала тень, и лишь огнем неугасимой веры горели все еще прекрасные глаза. Беседа оказалась долгой. Михаил рассказывал о своих скитаниях, о безвыходном положении семьи. Евфросиния убеждала отца ради суетной славы, богатства и знатности не предавать Христа, не попирать веру предков, помнить, что многие русские князья и воины сложили головы за Отечество, за православные храмы и святыни. Судя по последующим событиям, слова дочери глубоко запали в душу отца.