Взятие Астрахани имело и другие благоприятные последствия: купцы из восточных стран беспрепятственно привезли свои экзотические товары в Москву. Анастасию особенно обрадовали великолепные восточные шелка, из которых ее мастерицы стали изготавливать еще более роскошные одежды для царя и придворных. Сама она нарядами не увлекалась, но старалась выглядеть привлекательно и изящно. Самыми любимыми ее цветами были голубой и синий. Но по праздникам, отдавая дань традиции, она облачалась в красное бархатное платье, вышитое серебряными и золотыми нитями. По вороту и на месте застежки оно было украшено жемчугом и самоцветами. Волосы Анастасия закрывала легким шелковым покрывалом, а сверху надевала золотую корону. Имелись у нее и парчовые наряды для особо торжественных случаев.
Во время приема иностранных послов Анастасии не полагалось присутствовать, но она могла наблюдать за гостями через маленькое потайное окошечко в Грановитой палате. Наибольший ее интерес вызвал английский посол и капитан Чен-слер. Он первым открыл Северный морской путь в Россию через Архангельск. Одежда англичан существенно отличалась от той, что приходилось видеть Анастасии. Особенно удивили царицу длинные обтягивающие ноги чулки и короткие пышные штаны. Необыкновенными оказались и подарки английской королевы Марии: сукна, изготовленные не на ручных ткацких станках, а на фабриках; лев и львица в огромной клетке (вид и рев этих животных так пугал москвичей, что их поместили за кремлевской стеной во рву), блестящие золоченые латы для царя, драгоценные кубки и многое другое.
Государя больше всего обрадовало то, что вместе с английскими купцами в Россию стали приезжать различные иностранные мастера: ювелиры, рудознатцы, часовщики, зодчие, а также лекари, в которых особенно нуждалась царская семья.
В благодарность за то, что англичане открыли новый торговый путь из Европы в Русское государство, Иван IV разрешил им основать в Москве торговый дом. Отныне сношения между двумя странами заметно оживились. На дороге из Вологды до столицы устроили четырнадцать почтовых станций, которые позволяли часто менять лошадей и быстро добираться до цели путешествия.
Кроме англичан, через Архангельский порт приезжали и другие купцы: голландцы, французы, датчане и т. д. С этого времени именно Москва становится главным центром торговли, а не Новгород и Псков.
Новые заморские товары позволили Анастасии заняться внутренним убранством дворца. На стенах появились красивые канделябры, в парадных залах на полу — красочные ковры, на столах — шелковые скатерти и т. д. Выбор тканей стал намного шире, что дало возможность царицыным мастерским обшивать не только семью государя, но и придворных. Мастерицам разрешили жить в Китай-городе на Никольской улице, и вскоре они почти полностью заселили местность вокруг нее.
11 мая 1556 года Анастасия родила дочь, названную Евдокией, но, как и остальные девочки, она вскоре умерла. Ее смерть заставила царицу стать еще внимательней к сыну Ивану, которому исполнилось два года. Под надзором мамки и кормилицы он жил в ее покоях. После предательства многих близких людей во время болезни мужа она начала с большим предубеждением относиться ко многим окружающим ее семью людям, особенно к тем, кто пытался навязывать свою волю царю.
Одним из них был духовник Ивана, благовещенский протопоп Сильвестр. Долгое время он имел большое влияние на молодого государя и даже осмеливался поучать, как править страной, какие издавать законы, кого миловать, кого наказывать. Он попытался влезть и в его семейную жизнь. Желая охладить любовь царя к жене, уверял, что Бог требует от своих чад умеренности во всем.
Вмешательство постороннего человека в ее личную жизнь кроткой и благочестивой царице показалось особенно оскорбительным. Она поняла: Сильвестр пытается рассорить ее с Иваном, чтобы только самому влиять на него и заставлять действовать в собственных интересах, прикрываясь именем Бога. Поэтому Анастасия стала советовать мужу поменьше делиться с протопопом сокровенными мыслями и выбрать в духовники более достойного человека.
Иван и сам чувствовал, что благовещенский протопоп излишне любопытен и назойлив. Вспомнилось и его двуличное поведение во время болезни. Поэтому царь перестал приходить к Сильвестру на исповедь и начал искать нового духовника.