А кто для них Мамуля, задумалась Джулия. Вождь, герр Борман, который, как считают, сейчас при смерти? Или — тот, Великий Больной?
Старый Адольф, как полагают, доживает свои дни в каком-то санатории, полупарализованный, в старческом маразме. Сифилис мозга, восходящий еще к дням его нищенствования в Вене, где он бродил в длинном черном пальто, в грязном белье, спал в ночлежках.
Очевидно, это возмездие самого Бога, злобно-насмешливое, ну прямо как в старых немых фильмах. Этот страшный человек поражен самой гнусной грязью, той напастью, которой история наказала человека за его порочность.
Но самое во всем этом ужасное — то, что нынешняя Германская империя — продукт деятельности этого мозга. Сначала политическая партия, затем нация, а затем и полмира. И нацисты сами поставили этот диагноз, идентифицировали его болезнь. Этот шарлатан, пользовавший травами, который лечил Гитлера, этот доктор Морелл, который теперь пичкает его патентованными Ветрогонными Пилюлями доктора Кестера — он первоначально был специалистом по венерическим заболеваниям.
Весь мир знает об этом, но тем не менее, бессвязная речь вождя — само откровение, как Священное Писание. Таким мировоззрением сейчас заражена вся наша цивилизация, а эти отдельные белокурые нацистские самцы и самки как споры зла покидают с неслыханной помпой Землю, чтобы разносить заразу по другим планетам.
Вот их награда за кровосмешение — безумие, слепота, смерть.
Брр. Джулия встряхнулась.
— Чарли, — позвала она повара. — Мой заказ уже готов?
Она чувствовала себя очень одинокой. Поднявшись, прошла к стойке и присела рядом с кассой.
Никто на нее не обратил внимания, кроме молодого водителя-итальянца. Он не сводил с нее глаз. Джо, так его звали. Джулии захотелось узнать о нем побольше.
Оказавшись с ним почти рядом, она заметила, что он не так уж молод, как ей показалось. Трудно было сказать, сколько ему лет. Его напряженное состояние мешало правильно оценить его возраст. Он все время проводил рукой по волосам, как бы зачесывая их назад искривленными негнущимися пальцами. Что-то есть особенное в этом человеке, подумала Джулия. От него веет дыханием смерти. Это пугало ее, и в то же время притягивало. Вот водитель постарше наклонил голову и что-то ему прошептал, после чего оба стали просто-таки сверлить ее взглядом, причем в этот раз в их глазах был не просто мужской интерес.
— Мисс, — сказал водитель постарше. — Вы знаете, что это такое? — Он вытащил из-под стойки небольшую плоскую белую коробку.
— Знаю, — ответила Джулия. — Нейлоновые чулки. Из синтетики, которую делает только мощный картель из Нью-Йорка, И. Г. Фарбен. Очень редкие и дорогие.
— Ну, придумали-то их немцы. Монополия — не такая уж и плохая штука. — Водитель постарше передал коробку напарнику, тот подтолкнул ее локтем, и она скользнула по стойке к Джулии.
— У вас есть автомобиль? — спросил у нее молодой итальянец, потягивая кофе.
Из кухни появился Чарли. В руке у него была тарелка с ее заказом.
— Вы могли бы меня отвезти туда? — Дерзкие, решительные глаза все еще продолжали ее изучать, от чего она сразу же занервничала. Тем не менее, интерес ее к этому Джо все возрастал. — В этот мотель или куда еще, где я мог бы заночевать. Ну так как?
— Да, — сказала она. — У меня есть машина. Старенький «студебеккер».
Повар поглядел сначала на нее, затем на молодого водителя, после чего поставил перед нею тарелку.
Из репродуктора в дальнем конце прохода раздалось:
— Дамы и господа, внимание!
Мистер Бейнс, задремавший в своем кресле, очнулся и открыл глаза. В окошке справа от него было видно море, далеко внизу, коричневая и зеленая суша, а дальше — бескрайняя голубизна океана. Тихого океана. Ракетоплан, сообразил он, начал свое долгое медленное снижение.
Сначала по-немецки, затем по-японски и, наконец, по-английски голос из репродуктора объяснил, что никому нельзя курить и отстегиваться от своего мягкого кресла. А также уведомил пассажиров о том, что спуск будет длиться восемь минут.
После этого включились тормозные реактивные двигатели, причем так неожиданно и громко, так яростно затрясло салон, что большинство пассажиров испуганно вздрогнули. Мистер Бейнс улыбнулся и сидевший по другую сторону прохода молодой пассажир с коротко подстриженными светлыми волосами улыбнулся тоже.