С каждым шагом Гарри чувствовал, как крепкие цепи, сдерживающие большую часть его настоящих чувств в течение беседы, лопаются и звонко падают на каменный пол, разнося по пустующим коридорам чистый звук печали. Ему сейчас так сильно хотелось на все наплевать и куда-нибудь сбежать, что на фоне этого желания даже его цель выглядела тускло и мелко.
«Черт, как же я устал от всего этого, — сокрушенно подумал Гарри. — Почему все должно быть настолько сложно? Сначала хозяин и его агенты, затем предательство, а теперь еще и таинственный человек, отправивший меня сюда».
Гарри в быстром темпе шел к выходу из замка. Его движения были резкими, а лицо серьезное, полностью лишенное цвета. Он собирался сходить в Темный лес и найти там какую-нибудь агрессивную тварь, чтобы выпустить пар и накопившиеся за долгое время эмоции.
***
С неба острыми прозрачными осколками падал дождь, разрезая воздух и врезаясь в землю, вызывая взрыв маленьких коричневых капель, разлетающихся в разные стороны и окрашивающих осеннюю траву, пригибаемую к земле ветром. Временами поток стеклянных копий становился настолько сильным, что казалось, будто от земли к небу простираются тончайшие хрустальные нити, которые могли быть сломаны даже незначительной волной ветра.
Уже прошло несколько часов, но Гарри так и не сумел найти ни одного существа, которого бы он мог атаковать всем запасом заклинаний, оточенными многими годами повторений. Впрочем, парень и без этого смог выплеснуть большую часть накопленных эмоций. Гарри швырял заклинания во все, что ему попадалось на глаза: окружавшие его деревья превратились в дымящие пеньки и переломанные столбы, вокруг которых валялось множество щепок; земля в некоторых местах выглядела, как точка приземления огромного количества мелких метеоритов, а в некоторых она представляла из себя идеально ровную поверхность; вдыхаемый юношей воздух так сильно изменился из-за обилия выпущенных заклинаний, что порой был то холодным, то горячим, то сухим, то влажным.
Все его тело полностью пропиталось водой и смешалось с неудержанными слезами, хлынувшими из глаз Гарри, когда он отошел на приличное расстояние от Хогвартса. Соленые реки все-таки смогли пробить дамбы, возведенные его терпением, и, переполнив глаза, начали течь по щекам, изредка попадая в рот и смешиваясь с кровью, идущей из прокусанных губ.
Постояв еще некоторое время, Гарри обессиленно сел и прислонился к сваленному дереву. Откинув назад голову, он, не обращая внимания на жжение губ, впервые за последнее время по-настоящему широко улыбнулся и облегченно выдохнул, словно с его плеч в одночасье свалился тяжеленный груз, неистово давящий последние несколько недель.
Подняв палочку, Гарри дрожащей от перенапряжения и холода рукой взмахнул и создал летающий огненный шарик. Согреть он не мог, но парню это было и не нужно. Он подвесил красно-оранжевую сферу недалеко от своего лица и с ностальгией начал на него смотреть. Гарри вспомнил свой прошлый мир и их с Гермионой и Роном изнурительный поход за крестражами. Он вспомнил свои переживания, вспомнил поведение Рона и Гермионы, вспомнил о своих редких мечтах, вспомнил о трудностях и опасностях… Сравнив ту ситуацию и нынешнюю, Гарри полностью согласился, что сейчас все намного запутаннее, но он, по крайней мере, не был вынужден скрываться в лесу и вести кочевой образ жизни, а также сейчас рядом с ним находилась Дафна, девушка, чье существование предавало ему смелости и решимости.
Когда в окрестностях стало так темно, что даже огненная сфера лишь слегка разгоняла окружающий мрак, Гарри медленно встал. Все его тело дрожало от холода, но он, чувствуя, как с каждым холодным прикосновением дождя пылающая внутри него злость на происходящее медленно тухнет, так и не использовал на себе согревающие чары.
Он неспешным шагом направился к замку, желая поесть и провести вечер в компании Дафны. Но это были не все его мысли, еще он собирался сыграть в игру неизвестного волшебника, замыслившего все это перемещение между мирами, и постараться обыграть его.
========== Глава 20. ==========
Занятия в этот день текли медленно. Они были достаточно интересными и наполненными различными заданиями, из-за чего студентам не приходилось скучать, но для Трейси, терпевшей с расспросами с самого выхода Дафны из Больничного крыла, приходилось невероятно тяжело. Ей, когда желаемые слова порывались вылететь изо рта, то и дело приходилось прикусывать язык и плотно сжимать губы, окунаясь в, безусловно, полезное, но такое раздражающее выполнение задания. Впрочем, уроки были не столь ужасны, как перерывы между ними, особенно длинные. В эти моменты Трейси лишь чудом удавалось сдержать свои порывы и переключиться на отстраненные темы, совершенно не касающиеся отношений Дафны и Гарри.
Дафна, видя состояние своей лучшей подруги, только хитро улыбалась и старалась создать вокруг себя атмосферу влекущей таинственности. Она полагала, что Трейси не сможет долго сдерживаться и на одной из перемен непременно начнет расспросы, но этого не произошло. Дафну такой поворот событий несколько удивил. Девушка за долгие годы дружбы с кареглазой шатенкой сильно привыкла, что ее подруга никогда не могла унять своего дикого любопытства и всегда расспрашивала ее до победного конца. Однако, в этот раз ей, видимо, хотелось не только получить информацию, но и что-то другое; что-то такое, что заставило внутри Дафны пробудиться легкое чувство тревоги.
Когда все занятия закончились, и студенты неравномерной шумной толпой двинулись в сторону Большого зала, Трейси немного ожила и на ее симпатичном лице появилась ожидающая улыбка. Она активно глядела по сторонам, словно кого-то высматривая, но после каждого поворота головой на ее лицо наползали блеклые тени, а губы сжимались в тонкую линию.
— Кого ищешь? — обыденно спросила Дафна, скрывая беспокойные нотки в голосе.
— Да так… — притворно вздохнула Трейси. — Никого.
Девушка снова вернулась к своему занятию. Дафна встревожилась сильнее, но продолжить разговор с Трейси не успела — их цепочка учеников слилась с другими, и весь немалый поток шумно направился ко входу в Большой зал.
Попав в бурное течение студентов, Трейси схватила Дафну за руку, чтобы их не раскидало в разные стороны, и прекратила оглядываться по сторонам, понимая, что в такой плотной толпе, если она и углядит нужного ей человека, то докричаться до него будет проблематично.
Протиснувшись через ряды слизеринцев, девушки уселись на скамьи и приступили к ужину. Обе девушки ели с неохотой. Трейси все время отрывалась от еды и хитро глядела на стол Гриффиндора, ища там кого-то глазами, а Дафна, проследив за взглядом подруги и поняв куда та смотрит, ощутила еще большее волнение и потеряла аппетит.
— Кого выглядываешь? Неужто кого-то себе приглядела? — полушутливо, но напряженно спросила Дафна, ткнув локтем подругу в бок.
Трейси ответила не сразу. Сначала она неуверенно поковырялась в тарелке с едой, а затем задумчиво посмотрела на гриффиндорский стол.
— Ты любишь Гарри? — неожиданно спросила она, повернувшись к Дафне.
Дафна оторопела. Она ожидала чего угодно, но только не такого вопроса.
— Не-нет, — запинаясь ответила девушка, после чего, будто повторяя для себя, добавила: — Нет. Он мне просто нравится.
— Во-от как, — протянула Трейси и с веселой улыбкой посмотрела на подругу, — тогда это делает все намного проще.
— Ты о чем? — недоуменно спросила Дафна, подсознательно стискивая ладонью вилку. Ей все больше и больше не нравился этот разговор.