– Да, да, конечно. Извините меня, я не хотел вас обидеть, – сконфуженно произнес Горчилин.
Дронго, не прощаясь, отключил телефон. Их попросили на посадку. «Боинг-757» взял курс на юг. Летели они нормально, но, когда над Волгоградом затрясло, Дронго нахмурился. Он знал, что на трассе Москва – Баку почти всегда традиционно трясет в районе Волгограда, словно там была какая-то аномалия, хотя как раз здесь не было никаких горных склонов, продуваемых ветрами.
В Баку они приземлились в половине седьмого. До следующего рейса было чуть больше двух часов. Дронго позвонил Кружкову.
– Что-нибудь выяснил?
– Он был по образованию строителем, учился в московском институте, когда началась Первая чеченская война, – сообщил Кружков. – Он ушел из института не окончив пятый курс. Добровольцем воевал на стороне Джохара Дудаева. Сражался, очевидно, неплохо. Стал командиром батальона, был ранен. После Хасавюртовских соглашений назначен заместителем руководителя республиканского ведомства по ремонту и строительству дорог. Заочно окончил институт. Несколько раз приезжал в Москву. Когда началась вторая война, сначала он выступил против нее, но опять получил назначение командиром батальона. Считался достаточно умеренным по своим взглядам сепаратистом, но воевал храбро. Опять был ранен. На все предложения об амнистии отвечал отказом. Пропал в конце девяносто девятого. По некоторым слухам, был снова ранен, уже в который раз, и умер в горах. С тех пор о нем никто ничего не слышал. В родном селе у него остались две сестры и их семьи, но о нем там никто не слышал.
– У него были жена и дети?
– Нет. Ему было чуть больше тридцати, когда он погиб или исчез. Могилы его не нашли. По некоторым сведениям, его, возможно, смогли вывезти через Грузию в Иорданию, где пытались спасти. Но это только слухи. Его самого никто не видел вот уже больше десяти лет.
– Понятно. Если будут новости, сразу сообщай, – попросил Дронго.
Вейдеманис испытующе взглянул на него.
– Пропал больше десяти лет назад, – сообщил Дронго. – Опять не получается: десять лет ждал, а потом появился и решил убивать? И самое главное – зачем? Что он этим хотел доказать? Непонятно.
– Гордицкий сказал, что у него назначена встреча с бывшим товарищем, который объявился после многолетнего молчания, – напомнил Вейдеманис. – Тогда действительно это мог быть только Музаев. Но зачем ему убивать Гордицкого? И откуда такая ярость и ненависть?
– Нужно будет снова потрясти Горчилина, – задумчиво произнес Дронго, – может, он что-то недоговаривает. И, конечно, нам следует переговорить со всеми оставшимися в живых солдатами этого отделения. Субботин и Чиладзе – вот кто нам интересн в первую очередь; ведь они могут пояснить нам, почему Музаев, если это он, с таким маниакальным упорством ищет своих товарищей по всему свету. И вместо благодарности взрывает и убивает их.
Через два часа небольшой самолет «АТР-72» вылетел из Баку в Тбилиси. В новом аэропорту было уже темно, когда они взяли такси и поехали в город. На часах было половина десятого по местному времени. Дронго достал телефон и набрал номер Шалвы Чиладзе. Услышал голос с характерным грузинским акцентом и вежливо поздоровался по-грузински.
– Гамарджоба. Добрый вечер, уважаемый Шалва Григорьевич.
– Кто это говорит? – удивился Чиладзе.
– Я друг Юлия Дмитриевича Горчилина и прилетел по его просьбе, – пояснил Дронго.
– Очень хорошо, – обрадовался Шалва, – как мне к вам обращаться?
– Можно просто Дронго. Меня обычно так называют.
– Очень приятно, господин Дронго. Где вы находитесь? Я сейчас пошлю за вами машину.
– А где вы сами находитесь?
– У себя дома, – засмеялся Чиладзе, – Юлик сказал мне, чтобы я не выходил из дома. Я, конечно, не боюсь, но сегодня остался дома, чтобы не искушать судьбу. Да и жена меня не пустила.
– Правильно сделала. Мы сейчас едем в отель «Иверия», пусть ваша машина приедет за мной туда.
– Он сейчас называется «Рэдиссон Блю Иверия», – сообщил Шалва, – я пошлю туда своего водителя. Он вас привезет к нам. Можете не беспокоиться, у меня дома нам никто не помешает.
– Почему вы так уверены? – уточнил Дронго.
– У меня здесь лучшая охрана в мире. Не один спецназ их не пройдет, ни один убийца не сможет их обойти, – гордо заявил Чиладзе. – У меня трое сыновей, старшему уже восемнадцать, а младшему – четырнадцать. И все трое отлично стреляют. А еще рядом живут четыре моих младших брата со своими сыновьями. Если понадобится драться, я могу выставить полвзвода моих родственников, каждый из которых готов умереть за меня, как и я за них. И предателя среди этих людей вы не найдете ни за какие деньги. Вот почему я такой уверенный. Пусть кто-нибудь попробует сунуться! Вчера мой водитель увидел, что за нами следит какая-то машина. Я сразу позвонил Юлию Горчилину в Москву. Он предупреждал меня, что такое может случиться. Сейчас мы пытаемся вычислить эту машину. Жалко, номера мы не увидели…