— Согласен.
Посередине лестницы Гаррет оглянулся на Донована. Байкер и бровью не повел, когда упала лампа, но это, наверное, из-за пива.
— Док приедет завтра, — добавил Своупс, продолжая подниматься.
— Она тебе нравится? — напрямую спросила Марика. Не потому, что у нее был шанс наладить отношения с Гарретом а просто из любопытства.
— Души в ней не чаю. Особенно когда она не скачет по трупам.
— Я о докторе.
— А-а. Ну, наверное, да.
Еще бы. Докторша настоящая красавица. По крайней мере теперь Марика знала правду.
— Спина болит?
— Ни капельки. Процентов на восемьдесят уже все зажило.
— Как такое вообще возможно?
Марика поравнялась с Гарретом, поскольку ступеньки закончились.
— Я же говорил. У нас есть секретное оружие.
— Это как-то связано с маленьким богом и тем фактом, что ее кровь имеет свойство исцелять?
— Может быть. А с чего ты взяла, что она исцеляет людей? Может, она срабатывает только на адских псах.
— Было бы странно, если бы кровь действовала только на один вид существ.
Марика поспешила вперед и распахнула дверь в спальню Элвин. Слава богу, тут стояла нормальных размеров кровать, потому что прямо посередине распласталась огромная ротвейлерша.
— Я так понимаю, они спят вместе?
— Видимо, да, — ухмыльнулся Гаррет.
Отбросив одеяло, Марика стала смотреть, как он с бесконечной нежностью укладывает в постель полностью одетую девочку.
— Она такая красивая! — вздохнула Марика, до сих пор восхищаясь тем, каким подростком стала Пип.
Гаррет присел рядом с кроватью и убрал с лица Элвин густую чернильно-черную прядь.
— Честно говоря, я никак не могу переварить рассказы о сражениях. В голове не укладывается, а ведь я знаю всю эту кухню много лет.
— А я не могу представить, как она могла победить хоть одно такое существо, не говоря уже о десятках. К тому же сражаться она, должно быть, начала, еще когда была ребенком. — Когда Своупс приподнял бровь, Марика добавила: — Ну, младше, чем сейчас. Кстати, спит она просто мертвым сном.
— Ага, когда спит.
Весь день и весь вечер Гаррет усиленно сдерживался, но пора это прекратить. Теперь, когда он безраздельно владел вниманием Марики, он планировал устроить ей капитальную головомойку, из-за которой она сбежит подобру-поздорову. Беда в том, что он сам привез ее в лагерь. Значит, он устроит ей головомойку, а потом лично отвезет домой. Поездочка будет та еще, но ему наплевать.
Поднявшись на ноги, Гаррет повел Марику к двери. Взглянув еще разок на единственного человека, за которого он готов был отдать жизнь (не считая, само собой, собственного сына), он пошел к лестнице.
— Я посплю на диване, если Донован не будет сильно храпеть, — проговорила Марика.
— Нам нужно поговорить.
— Правда? — В голосе Марики звучали нотки удивления. — И о чем?
— На улице.
— Мне нравится бывать здесь на улице. Об этом ты и хотел поговорить?
— Смешная ты.
Уже на первом этаже Гаррет взял ее под локоть и вывел за дверь в ночную прохладу Нью-Мексико. Марика заметила двух вооруженных до зубов охранников, которые обходили периметр лагеря.
— Здесь очень красиво, — сказала она, чувствуя, как в животе начинают порхать бабочки.
Когда Гаррет повернулся к ней, его лицо так и дышало яростью. А может, гормонами. Трудно сказать. Мысленно Марика тут же начала просчитывать, сколько у нее шансов сбежать куда-нибудь посреди ночи, поскольку появилось острое ощущение, что разговор ей не понравится.
***
Гаррет смотрел на залитый лунным светом лагерь, на дома и хозяйственные постройки, на теплицу, в которую, как утверждала перед исчезновением Пип, отлично впишется бассейн. Однако важнее всего были люди, которые здесь жили.
Пришелец был совсем близко. В каких-нибудь пяти километрах. Около часа назад Пип заверила Гаррета, что для атаки Хайял дождется как минимум рассвета.
— Он благороден, — заявила Элвин во время третьей тайной встречи, хотя тон ее показался Гаррету не слишком уверенным. — Большую часть времени.
— Ты разрушила его жизнь, — возразил Гаррет, — так что сейчас он вполне может быть помешан на мести.
— Верно, я разрушила его жизнь. Но сомневаюсь, что он станет нападать на людей.
На встрече был и Роберт, который многозначительно покосился на Своупса. На этот раз Гаррет с ним согласился. Почему бы не рассказать Пип о нападении? Зачем утаивать это от нее? Может быть, затем, что она и так чувствует себя виноватой.
— Но ведь за Марикой он погнался, — сказал Гаррет, развивая тему, но не выдавая своего секрета.