— Ещё глоток? — почти беззвучно выдыхает он.
— Нет, не надо, dear[64]. Дорогой мой… Баге… No more wine[65]… Now I wish… Now… Now[66]… Ax, если б ты вырвал меня из рук старого развратника!..
За окном коротко чирикает какая‑то птичка. Издали доносится сонный голос чаукидара[67]. Госпожа Ананд лежит на постели без движения. Баге быстро собирает разбросанную по комнате одежду и осторожно подсовывает ей под голову подушку.
Взглянув на себя в стоящее рядом большое зеркало, Баге брезгливо морщится и проходит в туалет.
«Кто она, эта женщина? — размышляет он. — Что, собственно, ей нужно? Хочет бросить старика? Пожалуйста, её право… Хочет Баге поймать в сети? Нет уж, дудки! Баге не такой дурак!..»
Утром, едва она открывает глаза, Баге уже стоит у постели с чашкой кофе:
— Вставайте, мадам. Пора…
— Не встается что‑то! — весело улыбается она.
Баге ставит чашку на низкий трехногий столик и, нагнувшись, подхватывает даму под мышки. Но вместо того чтоб подняться, она обвивает руками его шею и впивается в его губы жадным ртом.
— Баге! Обними меня.
— Уже утро, мадам!
— Ну и пусть. Утро или ночь — лишь бы с тобою.
На веранде слышны шаги. Госпожа Ананд мгновенно вскакивает и смущенно поправляет сари.
Шаги затихают у двери.
— Вас просят к телефону, хузур[68]! — слышится голос коридорного.
— К телефону?
— Так точно, хузур! Из Банкипура звонят.
Шаги удаляются.
— Не волнуйтесь. Пейте кофе, — беззаботно улыбается Баге, — а я пока схожу узнаю, в чем там дело.
— Если это Гусь Лапчатый, скажи, пусть пошлет Ананду телеграмму.
Баге уходит.
И тут она вдруг с ужасом вспоминает: чиновник из ЮНИСЕФ!.. Наверно, сам директор звонит.
Возвращается Баге. Уже по шагам его она определяет: что‑то случилось!
— Звонит вице–директор.
Она торопливо вскакивает и устремляется в холл, где находится телефон.
— Хелло! Да, это я… Что вы сказали?.. А она что ответила? Да–а-а?.. Даже так?.. Нет, что вы!.. Приходная книга!… У неё, конечно… Что она сказала?.. Вот негодница! Все приходные книги у неё… Мне кажется, она намеренно ввела вас в заблуждение… Ах, это она так сказала?.. Ну ладно. Еду… Вы — свидетель.
Госпожа Ананд быстро кладёт трубку и смотрит на Баге.
— Что‑нибудь случилось? — добродушно спрашивает он.
— Пойдем. В номере расскажу.
Они проходят в номер.
— Ты знаешь, Баге, что сказала Бэла ооновскому чиновнику? — возмущённо говорит она. — Она сказала: «Госпожа Ананд знала о вашем приезде и, несмотря на это, уехала из города». Что будем делать?
— Не извольте беспокоиться, дорогая! Ей ли с вами тягаться? Пока живы Ди–сахиб и Пи–сахиб, ни один волос… — И, переведя разговор в другое русло, он учтиво — ну прямо метрдотель — склоняется перед нею: — Что прикажете на завтрак?
— Сомнение меня что‑то берет, сама не знаю почему, — не глядя на него, угрюмо говорит она. — Не натворила бы ещё чего эта Бэла!
— А что ещё она может натворить?
— Смотри, Баге! Все это я делала, целиком полагаясь на тебя. Ананд об этом ничего не знает.
Снова стук в дверь и голос коридорного:
— Опять вам звонят, мэм–сахиб!
— Хелло! Кто это? Гхош? В чем дело, Гхош?.. Что? Письмо от Ананда?.. Анджу и Манджу? Обе? Куда?.. А когда?.. Когда, я спрашиваю, пропали? Что говорит привратница?.. А в самом общежитии смотрел?.. Там тоже нет?.. В полицию сообщил?.. Ну смотри у меня! Сейчас же пойдешь на почту и за моей подписью отправишь Ананду телеграмму: «Завтра выезжаю Дели». Понял? Повтори… Конференцию отложили?.. Кто приказал?.. А когда пришло письмо?.. Хорошо! К вечеру буду.
Она поднимает на Баге испуганные глаза. Он взглядом старается утешить её.
— Куда ты поедешь? В Банкипуре сейчас не стоит показываться.
— Да, ты прав… Конференцию в Дели отложили.
— Ну и пусть… Денька два ты и здесь сможешь провести.
— Нет, Баге! Сегодня к вечеру я должна быть там. Боюсь, как бы и в общежитии чего не стряслось.
— А что там может стрястись? Зря беспокоишься.
— Нет, думаю, не зря. У меня такое предчувствие — там наверняка что‑то случилось… Правда, Кунти получила двести пятьдесят рупий. Остальных она приструнит.
Коридорный гостиницы не перестает удивляться, только положит трубку — опять звонок: вызывают мэм–сахиб.
— Мэм–сахиб, опять, — смущенно улыбаясь, говорит он, подходя к двери.
— Что? Опять?
— Так точно.
— Вы сидите, — останавливает её Баге. — Я схожу.