— Ее звали Грейси. Моя младшая сестренка. Ей было шестнадцать.
Я оглянулась. Он пробежался рукой по волосам, и пока он смотрел на фото, я поняла, что он выглядел уставшим, как человек, который долгое время боролся за что-то или кого-то.
Жалость сдавила мне грудь.
— Мне жаль. Что произошло?
— Ее убил дух.
Во рту пересохло, в желудке похолодело. Дух — то, чем я могла стать, убил его семью. Не удивительно, что он хотел убрать меня с улиц. И, наверное, часть его, ненавидела мою сущность.
Я кивнула, стараясь держаться спокойно.
— Когда она умерла?
— Семь месяцев назад, — он пошел вперед и встал за мной, глядя на созданную им доску. — Когда началась война, ей было только десять. Она пережила ее только для того, чтобы ее убил дух, — он указал на звезду около Садового района. — Ее убили здесь. Остальные черные точки — места атак других духов. Я выслеживал их.
Они были разбросаны по городу в случайном порядке, последовательности я не видела.
— И что ты из этого узнал?
— Мы склонны полагать, что духи не могут думают. Что они жестокие, агрессивные и нападают на все, что близко. Но количество нападений увеличивается. За последние четыре месяца в Новом Орлеане случилось двадцать четыре нападения. И они становятся более запутанными.
Волоски на моей шее встали дыбом, его слова всколыхнули мою память.
— Что значит более запутанными?
— Думаю, они проявляют больше независимого мышления. Больше планируют. Выслеживают жертву. Нападают парами, как духи сегодня ночью. Убивают вместе.
Я открыла рот и почти сказала то, что видела, но не смогла преодолеть то, что это казалось безумием.
Но Лиам этого не упустил. Он сузил глаза, оценивая.
— Ты что-то видела?
— Не знаю, — ответила я. — Я посмотрела запись и ничего не увидела. Может, мне просто привиделось.
— Просто расскажи.
Мне было неловко говорить об этом, но я себя заставила.
— Прежде чем я пошла на аллею, было похоже, что они общались, выбирали, ну… стратегию. Приняли какое-то решение и следовали ему. Один пошел в одну сторону, другой в другую.
Лиам нахмурился, скрестив руки на груди.
— Я тоже не видел этого на видео.
Я кивнула.
— Может, мне привиделось. Не знаю. Все произошло очень быстро.
— Думаешь, привиделось?
Я вздохнула.
— Нет, — я остановилась. — Думаю, они общались. Но разве это не безумно?
— К сожалению, нет. Что-то изменилось. Просто не знаю, что.
Я кивнула, чувствуя себя уже не такой нелепой, и оглянулась на доску и фото девушки, которая потеряла жизнь так ее и не начав.
— Ты уже был охотником за головами, когда начал искать ее убийцу, — я оглянулась на него. — Но теперь у тебя иная причина понять их.
Его глаза стали цвета темного и опасного моря.
— Она не должна была умереть, — в его голосе слышалась вина. — И мне нужно это по этой причине. Все, что я могу сделать для нее — понять, что случилось и остановить это.
И вот он общался с Восприимчивыми. Корнями зла, забравшими его сестру.
Мы оба знали любовь и потерю, боролись за это. Я каждый день работала в магазине, чтобы сохранить то, что было, реальность. Он работал каждый день, чтобы ее потеря не была напрасной.
— Я тоже очень скучаю по папе.
Я не собиралась этого говорить. И точно не ему, мужчине, которого знала лишь пару часов, в ночь, посвященную жизни, а не горю. Но так уж вышло.
Я почувствовала на себе взгляд Лиама, но сама смотрела на линии и квадратики, которые формировали передо мной на карте Французский квартал.
— Он погиб?
— Как раз перед окончанием войны. Его ранили в ночь битвы при Порт Аллене. Произошло второе небольшое нападение на Квартал.
— Я помню. Возле Старого Монетного Двора.
Я кивнула.
— Он не был бойцом, но армия изрядно поредела из-за Порт Аллена, так что он и некоторые остальные пошли помочь. Сражение было хаотическим. Его подстрелили.
— Стрелой?
Я посмотрела вверх на него.
— Пулей.
Лиам приподнял брови. Он быстро понял. Пара не использовали пули, зачем, если есть магия? И это означало, что подстрелил его человек.
— Огонь по своим, — сказала я. — Не было электричества, лунного или другого света, и войска были окружены. Все было в движении. Так или иначе, они подлечили его огнестрельное ранение, и он даже начал идти на поправку.
— А потом? — спросил он, когда я остановилась.
— Тромб, решили, что от раны. Тогда в клиниках было не много врачей.
— Мне жаль.
Я кивнула.
— Он — причина почему я осталась в магазине, — я отвернулась к стене. — А она — причина, по которой ты хочешь, чтобы я получила помощь.
— Частично, — он протянул руку и поправил криво висящую фотографию. — Восприимчивые по своей сути не опасны, не больше, чем сейчас Пара. Они лишь потенциально опасны. Но Сдерживающих различие не волнует. — Он посмотрел на меня. — А меня, да. Именно поэтому я не сдаю их сюда, — он замолчал. — Когда я впервые встретил Восприимчивого, то ожидал увидеть монстра.
В его голосе было удивление.
— И обнаружил не это?
Он улыбнулся, повернулся ко мне лицом, прислонившись бедром к столу.
— Нет. Сорокачетырехлетнего мужа и отца шестерых. Живет с мамой и детьми, оставил дом в пригороде. Его преступление? Садоводство.
— В этом его сила?
Лиам кивнул и развел руками.
— Кукуруза высотой в четырнадцать футов. Дыни большие, как микроволновка.
Я широко улыбнулась, изумляясь и завидуя.
— Черт. У меня участок в саду Флориссант, но вот с этим у меня не очень. Так что произошло?
— К сожалению, он привлек внимание. Сдерживающие узнали о нем, так что в Новом Орлеане он оставаться не мог без того, чтобы попасть на Остров Дьявола. Так что я помог ему собраться и отвез с семьей в дельту реки, — Лиам остановился. — И он не единственный.
— Технически, это предательство.
— Это и было предательством, — сказал он, глядя на меня. — Но оно того стоило.
Мгновение мы стояли в тишине, плечо к плечу, а смерть смотрела на нас. И второй раз за ночь что-то изменилось. Что-то между нами, как будто мы пересекли барьер между чужими и друзьями. Связь исчезла, момент прошел, и воздух, казалось, снов стал чистым.
— Так или иначе, это было до того, как я начал охотиться. А когда начал, встретил других Паранормальных и Восприимчивых. Они не были духами, ничего близкого, так что я понял, что для этого должна быть причина. Мне сказали, что магию можно регулировать и контролировать.
Такую информацию могли бы получить Сдерживающие, если бы захотели. И это расстраивало.
Лиам вздохнул.
— Ты когда-нибудь задумывалась, почему мы не ушли? Не начали жизнь за Зоной?
— Потому что воспоминания — самые крепкие цепи, — ответила я.
Казалось, его удивил мой ответ.
— Хорошее замечание.
— У меня есть много времени подумать, между зарядкой батарей и работой с гадким антиквариатом, — я кивнула в сторону изображения. — Так ты думаешь что-то с духами? Если они меняются, то почему?
Через мгновение он переключил внимание на стену.
— Ну, может быть, потому что духами становятся разные люди. Или становятся по-разному.
Я нахмурилась.
— Такое возможно? Ну… это же просто биологический процесс, так? Это эффект от того, что слишком много магии уничтожает разум и тело.
Лиам покачал головой и пошевелил плечами и шеей, чтобы расслабить напряжение.
— Не знаю. Любая теория — это лишь предположение того, что происходит. Я просто не собрал достаточно информации. И мешает то, что Сдерживающие этого не хотят, ведь тогда федералам придется признать, что возможно регулировать магию.
Он смотрел на стену еще мгновение.
— Ну, то что мы стоим здесь, ничем не поможет. Давай займемся делом.
— И это?
— Я собираюсь познакомить тебя кое с кем. Это первый шаг в твоем пути овладением магией.