- Да-а... места в нем явно не хватает... - кисло согласилась я.
- Ну что вы, надолго ли в городе? Как ваша практика? Не правда ли, Завеса впечатляет? "В её сияньи цитадель стояла, и нежный свет на камень мрачный лился, как вода..." Да, поэты знают толк в красоте!
Георгий шёл со мной по коридору, и никакие силы на свете не могли прекратить это словоизвержение. Публицисту даже не требовались мои реплики: монолог в качестве разговора его прекрасно устраивал.
Надежда на спасение окончательно умерла, когда мы вырулили за угол, наткнулись на библиотекаря, а та, вместо того чтобы говоруна приструнить за нарушение тишины, широко заулыбалась и воскликнула:
- Катерина! Гляжу, вы уже познакомились с Георгием Викторовичем?
- А мы уже знакомы, дорогая Антонина Васильевна, уже знакомы! Учились вместе на одном потоке! Катенька себя прекрасно зарекомендовала, её даже определили на стажировку в Министерство, к самой Завесе! Крайне талантливая девушка. Представляете, встретились у вас совершенно случайно...
Он словно невзначай положил руку мне на плечи. Я не выдержала и сделала шаг вперед.
- Антонина Васильевна, Вам удалось найти какие-то книги?
- А о каких книгах идет речь? - немедленно встрял он.
- Катерина ищет истории, связанные с чарами эльфов, - любезно ответила библиотекарь вместо меня. - Георгий Викторович, может быть, вы могли бы ей подсказать что-нибудь? Как коллекционер и эрудит, вы наверняка имеете на примете отличные источники? Я уже кое-что подобрала, но не уверена, что это то, что требуется.
Георгий воспарил. На щеках его появился горячий румянец, глаза засверкали, и стало понятно, что теперь от него поможет отделаться только атомный взрыв или нападение инопланетян.
- Антонина Васильевна, где книги? - мрачно поинтересовалась я у женщины. Вот уж действительно, благими намерениями...
- На стойке, рядом со статуэткой. На них записка.
- Катенька, позвольте, помогу вам! Не утруждайте себя!
Мы дошли до регистрационного окна. Я оглянулась: Антонина Васильевна занялась какими-то шкафчиками.
- Георгий, я, конечно, очень признательна вам за готовность помочь, но не могу сейчас что-то обсуждать. Если хотите, мы можем встретиться в другой раз в более спокойной обстановке.
- Что вы, что вы! Я не буду вам мешать! Только ценные советы, ни единого лишнего слова! - он сложил ладони в молитвенном жесте, прижал их к губам и закрыл глаза, показывая, насколько серьезно воспринимает задачу. - Но, согласитесь, грех не воспользоваться такой возможностью, тем более что, согласитесь, специалистов моего уровня не так много, чтобы пренебрегать нашей нежданной встречей!
- Вы даже не знаете, что я ищу.
- О, чтобы вы не искали, если это связано с эльфами, я с радостью вам помогу! Не беспокойтесь, я, конечно, много говорю, но - ни единого лишнего слова для вас, Катенька! Я просто посижу рядом, наслаждаясь вашим прекрасным обществом!
Хуже репейника, честное слово. Почему среди всех знакомых его выбор пал именно на меня?
Мы вернулись в читальный зал. Георгий нес книги так торжественно, будто это были царские регалии; водрузил стопку, пододвинул стул и только тогда увидел книжный развал и разнообразие заголовков.
- Катенька... а какие сведения вам нужны? - недоуменно и громко спросил он.
Я отложила злополучную "Классификацию".
- Георгий, вы обещали молчать. Если мне что-то потребуется узнать у вас, я спрошу. Договорились?
- Молчу-молчу, дорогая моя! - взмахнул он рукой.
Я переставила сумку так, чтобы она стояла между нами, и вернулась обратно к тексту.
"...спор между Илоной Балской и Радимиром Хворым - один из первых памятников юридической литературы VI века - наглядно демонстрирует взаимосвязь между формулированием и замыканием словесного контура..."
Эта часть пошла поживее. Видимо, автор уснул, и за печатную машинку село его альтер-эго детектива.
И Радимир, и Илона оба претендовали на престол некоей Хоервиги, но первый просто и честно ждал, пока тот перепадет ему по наследству, а вторая, будучи девицей предприимчивой, принялась плести интриги. Бедный Радимир увяз в них, как муха в паутине. Коварная Илона накладывала запреты и принимала клятвы, как дышала, умудрилась даже из самого Радимира выжать какой-то зарок и в конечном счете создала сложную цепь обязательств и обещаний, которая Дамокловым мечом повисла над наследником. И когда он зарок нарушил, все раскрутилось и ему отрубили голову.
Однако.
- В этой Илоне умер великий комбинатор, - пробормотала я себе под нос. Георгий услышал.
- О ком это вы, Катенька?
Вместо ответа я пододвинула ему книжку.
- А, Илона Балская! - воскликнул он, увидев первые строчки. - Выдающийся деятель, что и сказать, роковая женщина... мы, бедные мужчины, так слабы перед вашей красотой! Вы знаете, что некоторые считают, будто бы Илона - выдуманное лицо? Но я считаю, что так могут говорить только исторические дилетанты - в одних только хрониках Норвана ее имя встречается семь раз, что, несомненно, показывает, что Илона...
Норван? Уже второй раз о нем вспоминают.
- Георгий, что такое Норван? - перебила я его.
Он приосанился. Кажется, мой вопрос ему польстил.
- Норван, Катенька, было одним из самых влиятельных королевств Сайновского полуострова, но сгинуло в одиннадцатом веке, оставив после себя великолепное культурное наследие...
Так что же это получается, моему знакомцу из леса может быть почти девятьсот лет? Невообразимо. Я впервые задумалась о том, как живется эльфам за завесой. Каким они себе представляют человеческий мир? Думают, что у нас по-прежнему средневековье? Хотя этот эльф говорил вполне себе современным языком... Но все-таки это надо будет учитывать при разговоре. Вернее, надо было бы учитывать, если б я собиралась еще раз с ним встречаться.
Георгий продолжал вещать, пересыпая культурную мудрость слащавыми комплиментами. Решив просто воспринимать это как фоновую музыку, я потянулась за следующей книгой - от "Классификации" толку было мало, но, надеюсь, все-таки что-нибудь дельное сегодня на глаза попадется.
Однако спустя какое-то время стало ясно, что Антонина Васильевна была права: научный отдел в Главной Городской Библиотеке города Нижний Хивик богатством не блистал. Литература была трех сортов: слишком общая, слишком специализированная и слишком старая. Везде на разные лады повторялась одна и та же мысль: Завеса устроена по принципу "все или ничего" - то есть либо она есть, либо ее нет, а избирательное проникновение - сплошной вымысел. Легенды помогли чуть больше - в нескольких запреты, подобные моим, герои обходили хитростью: кто-то пел то, что нельзя было говорить, кто-то писал... Может, и правда попробовать записать? Отчего такая простая мысль не пришла в голову раньше?
Наконец с чем-то определившись - до закрытия библиотеки оставался час, Георгий по-прежнему никуда не уходил - я вытащила из сумки пакетик и вытряхнула перстень на стол.
За то время, что кольцо лежало в салфетках, оно словно стало ярче: медно-золотая чешуя змеи в свете лампы горела красноватым огнем, листья растения, стебель которого она обвивала, серебрились, словно покрытые инеем... И растение, и змея были сделаны так искусно, что казались живыми.