Она подошла прямо к нему, сняв халат и отбросив его в сторону, он приземлился на кровать, прежде чем обхватить его руками и тесно прижаться, запрокинула голову, ловя его взгляд.
— С Амондом в клубе все прошло нормально? — спросила она, когда он ее обнял.
— У него в команде шесть парней, его менеджер, его другой менеджер, два телохранителя, его музыкальный директор и какой-то парень, которого он представил, как консультанта. Он сказал мне, что они оставили его PR-агента и стилиста, потому что они цыпочки. Но они не оставили пачки полтинников и сотен. Мои девочки с катушек слетели, и сейчас, по моим подсчетам, четверо из них трахаются, а другой менеджер, оба телохранителя и консультант ловят эту удачу, но только потому, что они воспламенили эту удачу, раздавая наличные. И раздавая наличные, я имею в виду, что до того как я ушел, насчитал более трех тысяч, и они были далеки от завершения. Мои девочки хорошо провели ночь, и было ясно, что они готовы выразить свою благодарность.
— Я так понимаю, все прошло хорошо, — заметила она.
— Все они пили то, что стоит на верхней полке, и под этим я подразумеваю верхнюю полку. Бухло, которое мы держим в сохранности, пока кто-то не напивается так, что им становится все равно, и использует свою кредитку по максимуму, покупая бокал коньяка за сто пятьдесят долларов, или празднует какое-то великое событие. Даже я до сегодняшнего вечера не пробовал это дерьмо.
Когда он закончил, она улыбнулась и повторила:
— Значит, все прошло хорошо.
Он усмехнулся, глядя в ее улыбающееся лицо.
— Да, все прошло хорошо.
Она прижалась ближе, говоря:
— Я знала, что он тебе понравится.
Он сжал ее в объятиях.
— Детка, ему нравишься ты, и он хотел бы, чтобы ты была счастлива, и ему плевать как.
Ее лицо смягчилось, и он подумал, что это из-за Амонда, но то, что она сказала дальше, доказало, что он ошибся.
— Да, он бы хотел, чтобы я была счастлива.
Черт, но ему нравилось видеть этот взгляд на ее лице, этот блеск в ее глазах, все это было направлено на него, отдано ему. И то, что она давала ему, было пониманием того, что это его заслуга.
Он не ожидал этого, но так оно и было.
И ему потребовались все силы, чтобы не надрать себе задницу за то, что он не пошел на это раньше.
Но он этого не сделал.
Теперь это у него было.
Он находился здесь, с ней.
Поэтому ему следовало сосредоточиться на том, чтобы двигаться вперед.
— Мы всю ночь будем стоять здесь обнявшись или ты позволишь мне немного поспать?
Она тихонько хихикнула, прежде чем стиснуть его, приподнялась на цыпочки, запрокинула голову назад, и он принял приглашение, наклонившись, чтобы коснуться ее губ своими.
Когда он закончил, она сказала:
— Я позволю тебе немного поспать.
Она опустила руки, он тоже, и они двинулись к кровати. Она прижималась к нему, даже когда он выключал свет, так что к тому времени, когда он устроился, она тесно обвилась вокруг него, и расслабилась.
— Спокойной ночи, Лисичка, — пробормотал он.
— Спокойной ночи, дорогой, — прошептала она в его кожу, сжимая его живот.
Он ответил на ее пожатие и через несколько минут почувствовал на себе ее вес.
Через несколько минут после этого заснул и он.
ГЛАВА 18
Как минимум дважды
На следующее утро я открыла дверь «Дом Красоты Мод» и только одной ногой вошла внутрь, когда услышала, как Алисса скомандовала:
— Иди сюда, сними эти причудливые туфли и погрузи ноги в воду, деточка, потому что у меня… есть… новости.
Я посмотрела в ее возбужденные глаза, затем перевел взгляд и увидела, что она уже приготовила педикюрное кресло и даже поставила на подлокотник стеклянную чашу, наполненную водой с пеной.
Она была готова.
Взглянув на ее лицо, я не была уверена, что готова я.
Но я все же поспешила к креслу, сняла пиджак, плюхнула его и сумочку на стул рядом и села.
Едва я успела погрузить ноги в теплую мыльную воду, как Алисса протянула руку, схватила меня за запястье, погрузила мои пальцы в чашу и объявила:
— У меня грязные новости о сучках, и под ними я подразумеваю Донну Спир и Терри Багински.
Я почувствовала, как моя спина выпрямилась, а глаза расширились, когда я спросила:
— Правда?
— Правда. Куча грязи. Чертова лавина.
О Боже.
— Это хорошо? — поинтересовалась я.
— Э-э… сестра, — начала она, вытаскивая одну из моих ног из ванны, ставя ее на коврик, промокая полотенцем, затем потянувшись к подставке с инструментами, чтобы взять немного ваты, одновременно ведя разговор. — Ты ведь знаешь, что я бы лучше в штаны наложила, чем рассказала тебе что-то плохое?