Лидия
Джейк уставился на эти слова и откашлялся. Потом он перечитал их снова. И еще раз. И еще. Потом положил письмо обратно в конверт и вышел из гаража.
Сквозь обилие лаванды в саду напротив Джейк увидел жену и сына. Он не пошел к ним. Он вошел в дом и поднялся в их комнату. Он положил письмо на тумбочку, чтобы позже поделиться им с Джози. Когда они останутся одни. Когда он сможет дать ей то, что нужно, когда она будет его читать, и он сможет взять то, что нужно ему от нее, когда он снова почувствует, то, что почувствовал.
Он вышел из комнаты, спустился по лестнице, прошел через дом и вышел наружу. Как только солнце коснулось его лица, он услышал смех, доносившийся из сада.
Он посмотрел в ту сторону и увидел, что его дочь вернулась домой. Она была с парнем Тейлором, девушкой Тейлор, его женой и их сыном. А голова Джози была запрокинута назад, солнце сияло в ее волосах, ветер развевал их так, что завитки плавали вокруг ее лица. Ее бедра были обтянуты короткими шортами, длинные загорелые ноги были золотистого цвета. Одна из его старых футболок свободно болталась у нее на груди, на ногах были одеты бабушкины высокие сапоги.
Она и дети смеялись, громко и долго. Итан даже согнулся пополам, а парень Тейлор несколько раз хлопнул себя по ноге, на которой почему-то были надеты розовые джинсы.
Джейк понятия не имел, почему они смеются, и ему было на это наплевать. Они смеялись. Они были вместе. Они были счастливы. Это было все, что его волновало. Это будет все, что его когда-либо будет волновать.
При этой мысли все и произошло.
Он наблюдал, как его жена положила руку на бедро и подняла другую, чтобы откинуть назад распущенные волосы. Она держала их на макушке, но даже с этим усилием завитки летали вокруг ее все еще смеющегося лица.
Она была в Мэне, в коротких шортах, старой футболке и сапогах, но это было живое воссоздание фотографии, которая была у него в течение многих лет. И это живое действие продолжалось, когда она увидела своего мужа, и ее смеющееся лицо засияло так ярко, что Джейк мог чувствовать его свет на всем расстоянии.
Она отняла руку от бедра, поднесла ее к губам и послала ему воздушный поцелуй.
Мечта сбылась.
Его.
Черт возьми.
Его красавица.
Он послал ей улыбку, а потом, все еще улыбаясь, повернулся к гаражу, чтобы вернуться к работе. Его жене и детям кое-что было нужно. Или, что более важно, он должен был дать своей жене и детям то, что сохранит их защищенными от стихии.
Так что ему пришлось взяться за дело.
И, как всегда, он его сделал.