Он улыбнулся легкой белозубой улыбкой и спросил:
— Что будете?
— Ширли Темпл, — сказала я.
Он моргнул. Я проигнорировала это и продолжила:
— И я бы хотела, чтобы кто-нибудь сказал мистеру Спиру, что я здесь, если это возможно. Можете передать ему, что его спрашивает Джозефина Мэлоун.
Он пристально посмотрел на меня и спросил:
— Вы хотите Ширли Темпл?
— Да, пожалуйста, — подтвердил я. — И чтобы мистеру Спиру сказали, что я здесь, Если вы не против.
Он изучал меня еще мгновение, прежде чем кивнул и отошел.
Я видела, как он взял стакан и что-то сделал со льдом, бутылками и пистолетом с содовой. Я также видела, как он поймал в толпе взгляд крупного мужчины, одетого в синюю рубашку и черные брюки.
Этот мужчина подошел к бару. Бармен наклонился к нему, что-то сказал и кивнул головой в мою сторону. Крупный мужчина за стойкой взглянул на меня, кивнул и отошел, его рука потянулась к заднему карману, вытаскивая телефон.
Парень подал мне выпивку. Я заплатила, поблагодарив, и он отошел в сторону, отгороженную от остальной части бара двумя высокими изогнутыми серебряными шестами.
Именно тогда я увидела официантку, ждущую там и отметила, что она тоже была одета со вкусом. Я не могла видеть, каков ее наряд снизу, но увидела облегающий черный топ с открытыми плечами, делающий намек на декольте, но далеко не запредельно. Вокруг шеи была повязана черная бархатная лента, ее макияж был сделан превосходно, насколько я могла судить при тусклом свете, и у нее были довольно красивые волосы.
Я потягивала свой напиток и оглядывала толпу, видя других официанток, одетых так же. Топ с открытыми плечами, бархатная лента на шее, в паре с облегающей, довольно короткой, но не вульгарной, темно-синей юбкой. Прозрачные черные колготки. Очень привлекательные черные туфли на платформе и каблуке.
Я оглядела официанток, танцовщиц и даже нескольких мужчин в синих рубашках и черных брюках. Ни один из них не был худым, бледным, с впалыми щеками, остекленевшими глазами или казался каким-то удрученным. Все они, казалось, были просто на работе, и официантки, передвигаясь между столами и кабинками довольно часто улыбались своим клиентам так, что это выглядело искренне.
Да. Оглядев заведение Джейка Спира, я поняла, что сделала именно то, что он сказал. Я осудила.
У меня во рту вновь появился кислый привкус. Я смыла его глотком своего напитка.
Через пять минут крупный мужчина, с которым говорил бармен, прошел через клуб ко мне. Он остановился рядом, наклонился и сказал:
— Мистер Спир недоступен, мисс Мэлоун. Могу я передать ему сообщение?
Я не удивилась, что он был недоступен. Если бы кто-то обращался со мной так же, как я обращалась с ним, я тоже была бы недоступна.
Я покачала головой, но повысила голос, чтобы он услышал меня сквозь музыку:
— Нет, но спасибо.
Он кивнул и отошел.
Я потягивала свой напиток, наблюдая за происходящим в стильном стриптиз-клубе и обдумывала свою дилемму. Мне нужно было извиниться (снова). И мне нужны были ответы.
Я вздохнула, зная, что у меня нет выбора, потому что Джейк Спир не давал мне его, и я не винила его в этом. Я бы тоже его ему не дала.
Я полезла в сумочку, достала телефон, нашла его номер и нажала на вызов. Я сунула палец в другое ухо и прислушалась, прозвучало пять гудков, прежде чем я услышала его грохочущий голос, командующий:
«Спир. Оставьте сообщение».
Я дождалась сигнала и сказала:
— Мистер Спир… Джейк, это Джозефина Мэлоун. Я звоню, потому что очень хочу извиниться за свое поведение и то, что я сказала сегодня утром. Кроме того, я хотела бы обсудить, ну… другие, эм… вещи. Ты имеешь полное право злиться на меня, потому что я вела себя очень плохо. Но я была бы очень благодарна, если бы ты дал мне шанс… исправить ситуацию. — Я сделала паузу, не зная, как закончить, а затем решила: — Надеюсь ты перезвонишь. Береги себя.
Я отключилась, положила телефон обратно в сумочку и снова взяла стакан. Я потягивала свой напиток, пока не допила его, думая, что действительно хотела бы иметь возможность поговорить с рыжеволосой о ее выборе цвета волос. Если бы она твердо стояла на красном, темно-рыжий цвет подошел бы ей гораздо больше.
Была еще блондинка, которая выиграет от кератинового лечения. Ее волосы были прекрасны, но их было много, они были довольно длинными. И то, как она использовала их в танце, выпрямляясь и встряхивая ими, должно было произвести настоящий взрыв и, возможно, — судя по тому, что выступало из ее стрингов — еще более обильные чаевые.