Вздохнув, я поставила свой стакан на стойку, подождала, пока не поймала взгляд бармена и благодарно ему улыбнулась. Он вернул мне улыбку, кивнув.
Я порылась в сумочке, достала бумажник и сунула под стакан пятидолларовую купюру, затем соскользнула со стула и вышла из клуба.
Оказавшись на улице, мужчина у двери пожелал мне:
— Приятного вечера.
Я ответила ему тем же, но тут же споткнулась о свои туфли, когда увидела Джейка Спира, прислонившегося бедрами к моей водительской двери, он был в джинсах, его черная кожаная куртка прикрывала руки, скрещенные на широкой, как стена, груди, прикрытой белой рубашкой.
Когда я споткнулась, он посмотрел на свои ноги, и его лицо скрылось в тени. К счастью, к тому времени я уже выпрямилась, не упав на тротуар, но мысленно проклинала свою адскую неуклюжесть.
Я подошла к нему без дальнейших происшествий (к счастью) и остановилась в трех метрах от него. Когда он поднял на меня свои бесстрастные глаза, я поздоровалась:
— Здравствуй, Джейк.
— Наконец-то, она назвала меня по имени, — пробормотал он в ответ. Я плотно сжала губы, не зная, что с этим делать. — Я получил твое сообщение, детка, — сказал он.
Ну, это не заняло много времени.
— Хорошо, — тихо ответила я.
— Притащила свою задницу в стрип-бар, чтобы увидеть меня, — заметил он.
— Э-э… да, — согласилась я с очевидным, мы оба стояли снаружи этого стрип-бара.
— Что, Джози, классифицировала заведение? — продолжал он, и я заморгала.
— Ты меня видел?
— Камеры повсюду, внутри и снаружи, — заявил он, мотнув головой в сторону здания.
— Конечно. Да. Я заметила те, что снаружи. Это довольно хорошо, что у вас в заведении такая безопасность.
Его губы дрогнули, прежде чем он ответил:
— Да, хорошо, когда пьяные, похотливые мудаки хотят натворить дерьма, которое делает их еще большими мудаками, вид этих камер останавливает их, прежде чем они начнут.
Я нашла его слова интригующими.
— Ты, кажется, не сильно уважаешь свою клиентуру.
— Большинство из них платят за выпивку, дают девушкам купюры, чтобы заплатить за их шоу, с ними у нас нет проблем. Это пьяные, похотливые придурки отстой.
Полагаю, так оно и есть.
— Конечно, — пробормотала я.
Он ничего не сказал, просто смотрел мне в глаза. Я чувствовала себя неловко и не знала, как начать говорить все то, что мне нужно было сказать. Поэтому, к сожалению, я решила потянуть время.
— Что же, Джейк, не знаю, есть ли у тебя консультанты, которые занимаются подобными вещами, я бы предположила, что да, поскольку клуб довольно утончен, но мне бы хотелось с ними пообщаться. Рыженькая девушка очень привлекательна, но с ее тоном кожи, более темный каштановый цвет подошел бы ей гораздо лучше. Из нее получилась бы потрясающая брюнетка.
Он перестал смотреть мне в глаза и уставился на меня. Легкий нюанс, но я почувствовала эту разницу.
— И еще, — добавила я, когда он не ответил, — блондинке не помешает кератиновое лечение. Ее волосы замечательные, но будут гораздо более послушными, ухаживая она за ними ежедневно, и с ее, ну… движениями, думаю, ей это станет весьма полезным в ее… эм, работе.
Он опять ничего не сказал, просто продолжал смотреть на меня. Я, по какой-то непонятной причине, продолжала болтать.
— У официанток очень хорошо подобрана обувь. Платформа красиво удлиняет ноги, а еще на ней очень удобно. Кроме того, она привлекательна.
Когда я закончила это бессмысленное заявление, он расхохотался, и его глубокий смех зазвенел в прохладном ночном воздухе. Я решила сжать губы, так как это помешало бы мне говорить.
Когда он перестал смеяться, но все еще улыбался, он снова поймал мой взгляд и прошептал:
— Лидия была права. Очаровательная.
— Прошу прощения?
— Ничего, детка, — пробормотал он, но его голос стал громче, когда он сказал: — Ты хотела что-то сказать?
Ну, вот. Я больше не могла медлить, да и не должна была, так как выставляла себя дурой.
— Сегодня утром я вел себя плохо…
— Да, — мягко перебил он меня, — ты говорила эту чушь по телефону, Джози. Я слышал. Понял. Мы можем идти дальше.
— Очень любезно с твоей стороны. — Я кивнула, делая глубокий вдох. — Я бы хотела, чтобы ты пришел завтра на ужин в Лавандовый Дом.
Он склонил голову набок и спросил:
— Да?
— Да, я думаю… — я заколебалась, потом призналась, — на самом деле, я не знаю, что думаю, кроме того, что ты прав. Бабушка явно очень хотела, чтобы мы узнали друг друга и, ну… мы должны это сделать.