Хосе говорил правду: по сравнению с нищими селениями, оставшимися позади, Таско казался большим городом. Отдав поводья слуге, путешественники вошли в просторный зал харчевни, расположенной на одной из главных улиц, и уселись друг против друга за уже накрытый, длинный узкий обеденный стол. Им подали пищу — она показалась бы весьма аппетитной любому мексиканцу, но европейца мог заставить проглотить ее только острый голод: это были куриные потроха, приправленные зеленым перцем; рис, сдобренный красным перцем и шафраном; дичь, фаршированная оливками, изюмом, земляными орехами и луком; засахаренные ломтики тыквы, портулак и карбанцо; «тротильи» — печенные на листе железа маисовые лепешки. После обеда подали вино.
Как бы там ни было, но голод удалось утолить, хотя моряки и не привыкли к такой пище. Вскоре усталость свалила их с ног. Проспали они до полудня следующего дня.
4. ТАСКО — КУЭРНАВАКА
Лейтенант проснулся первым и стал будить Хосе:
— Пора, вставай! По какой дороге поедем?
Матрос потянулся.
— Есть два маршрута, лейтенант.
— Говоришь, два?
— Один через Сакуаликан, Тенансинго и Толуку. От Толуки до Мехико дорога хорошая, скоро, к полудню, мы уже будем на плато Сьерра-Мадре.
— А второй?
— Тот немного восточнее — через красивейшие перевалы Попокатепетль и Икктачихуальт, где почти не встречаются люди, и поэтому он надежнее первого. К тому же пятнадцать лье по отлогим горам — отличная прогулка!
— Раз так, едем длинной дорогой, — решил Мартинес. — Но где мы будем ночевать?
— Если скакать со скоростью двенадцать узлов, то можем добраться до Куэрнавака.
Они отправились на конюшню, приказали оседлать коней и наполнили маисовыми галетами, вяленым мясом и гранатами свои «мочилы» — мексиканские переметные сумки, — потому что в горах трудно найти харчевню. Затем расплатились и двинулись на восток.
Скоро показались первые дубовые рощи; испанцы обрадовались: ведь дуб приносит удачу. Понемногу исчезли нездоровые испарения, поднимавшиеся над нижними плато; здесь, на высоте полутора тысяч метров над уровнем моря, стали попадаться растения и злаки, ввезенные сюда еще первыми завоевателями Мексики. Зрела пшеница, касались друг друга ветвями азиатские и французские деревья; зеленые ковры лугов украшали экзотические цветы с Востока — фиалки, васильки, вербена и маргаритки; неповторимый колорит придавали пейзажу заросли корявого, смолистого кустарника; теплый воздух был пропитан сладким запахом ванили, росшей на тенистых склонах гор, амирисов[254] и ликвидамбаров.[255] Прекрасно дышалось в этих местах, отнесенных учеными к «умеренному климатическому поясу».
Дорога на плато Анахуак вела их все выше и выше к крутым склонам гор, образующих Мексиканское нагорье.
— Смотрите, — воскликнул Хосе, — вот и первая река из тех, через которые нам следует переправиться.
Перед ними в глубоком ущелье звенел горный поток.
— Когда я проезжал здесь в последний раз, русло было сухим, — отметил Хосе. — За мной, лейтенант!
По вырубленной прямо в скале пологой тропинке они спустились к броду.
— А есть ли другая переправа? — спросил Мартинес.
— В период дождей уровень воды поднимается, и тогда приходится идти к Икстолукке.
— Здесь безопасно?
— Не очень: можно напороться на мексиканский кинжал!
— Ах да, ведь индейцы, живущие в горах, по-прежнему разрешают споры при помощи ножа!
— Конечно, — засмеялся Хосе, — и у них придумано столько для него названий: эстоке, вердуго, пуна, анчилло, бельдоке, наваха… А еще горцы дают имена своим любимым кинжалам, за которые так и норовят хвататься в драке! Хотя, черт его знает, для нас, может, это и к лучшему! По крайней мере, не придется опасаться быстрых пуль длинноствольного карабина. Ужасно обидно, когда не знаешь, кто этот плут, что сумел тебя подстрелить!
— Какие племена здесь живут? — поинтересовался Мартинес.
— Кто же возьмется перечислить названия племен в мексиканском Эльдорадо?[256] Лучше рассказать вам о здешних полукровках: я внимательно к ним присматривался, собираясь найти себе выгодную невесту. Тут есть «метисы» — дети испанца и индианки; «кастисы», родившиеся от испанца у женщины-полукровки; «мулаты» — плод союза негра с испанкой; «мониски» — дети мулатки и испанца; «альбино» — по матери мониски и испанцы по отцу; «торнатрас», рожденные испанкой от альбино; «тинтиклеры» — это когда отец торнатрас, а мать испанка; «лобо», у которых мать индейского происхождения, отец же негр; «карибухо» — лово и индианка; «барсино» — койот и мулатка; «грифо», в чьих жилах течет кровь негритянки и лово; «альбарацадо», родившиеся у индианки и койота; «чаниза» — мать метиска, а отец индеец; «мечино» — отец койот и мать лобо.