Нет, конечно, с большим удовольствием она бы повернула домой. Отмылась бы, переоделась и выспалась, но Моне с аббатом дожидаются ее в кабинете магистра. Она обязана принести им добрые вести, а отдыхать будет потом.
Город изменился. На привратной площади дымили костры. Солдаты грели смолу, поднимали на стены корзины с камнями, возводили какие-то непонятные конструкции из досок и брёвен, но, судя по лицам, никто из них не верил в то, что агирцы пойдут сегодня или завтра на штурм. На улице Хлебников было не протолкнуться от телег, но уже возле рынка город выглядел так же, как и декаду назад.
Передав ребятам коня и попрощавшись, Аста зашла в здание магистрата и сразу же направилась на четвёртый этаж. Только здесь, в родном здании, она поняла, насколько устала. Почти весь день в седле — это не шутки, а ещё неопределенность, нервы, непростой разговор и все эти загадки. Впрочем, несмотря на усталость, настроение было отличное. Поднимаясь по лестнице, она старалась оставаться серьезной, но губы сами собой растягивались в улыбку.
— Ого! Какие гости! — на стук двери Яков поднял взгляд и тепло улыбнулся. — Судя по виду, ты вернулась с победой?
— Да! — Аста улыбнулась ему в ответ.
— Я очень рад, что ты жива, — серьезно произнёс секретарь. — Проходи. Им очень нужны хорошие вести.
— Что-то случилось? — встревоженно поинтересовалась она.
— Некоторым нужно слушать лекарей и побольше лежать, — отведя взгляд, тяжело вздохнул Яков. — Но его разве заставишь? Ты хоть ему скажи…
— Все будет хорошо, — Аста улыбнулась секретарю и потянула ручку двери.
В кабинете все оставалось по-прежнему: ковры, шкаф, кресла, большой письменный стол, четыре синие пальмы и запах… Остро-сладко-цитрусовый с вплетенными ароматами красной коры и ашеронского корня.
Магистр, как всегда, сидел за столом, Фарис в своём любимом кресле возле книжного шкафа. При взгляде на аббата, стало понятно, почему так переживал Яков. Её духовный наставник выглядел хуже, чем в день расставания, и был похож на ожившего мертвеца. Пергаментно-серая кожа, синяки под глазами и застывшее выражение лица. Так бывает, когда от боли не помогают даже лекарства. При виде ее он улыбнулся одними только кончиками губ, и сердце Асты болезненно сжалось.
Поздоровавшись, она сразу же направилась к аббату, положила ладони ему на плечо и, прикрыв глаза, использовала заклинание. Фарис даже не пошевелился. Он молча смотрел на нее снизу вверх, с легкой иронией и… гордостью?
Лечение потребовало две трети запаса эфира. Дождавшись, когда образ заклинания погаснет, Аста удовлетворенно кивнула и с досадой произнесла:
— Зла на вас не хватает, вот правда! Один загоняет себя в могилу, а второй не может заставить его отлежаться.
— Мы тоже по тебе очень соскучились, — Моне улыбнулся, вздохнул и осуждающе посмотрел на аббата. — Ты думаешь, я не пытался?
— Погоди! — Фарис остановил приятеля жестом и негромко поинтересовался: — Это то, о чем я думаю?
— Мыслей я читать пока что не научилась, — кирия пожала плечами и уселась в свое любимое кресло. — Но лечить могу. Меня отметила Жизнь.
— Это хорошо, — кивнув, прошептал аббат. — Я рад, что ты выжила, дочка. Грат передал с посыльным, что в Джарту вернулось двадцать три человека.
— Сейчас двадцать три, — ответила она, сделав ударение на слове «сейчас». — Остальные с ранеными в Акареме. В походе погибло шесть наших и тринадцать варваров вместе с Сайхом. — Аста вздохнула и посмотрела на магистра. — Я не вспомню сейчас имён, но их смерть не напрасна. Демон убит, Погань ушла, и вот ещё что… — она поднялась с кресла, подошла к столу, положила на него письмо и пояснила: — Это передал командор Арт.
— Погань ушла? — оторвав взгляд от печати на свитке и посмотрев ей в глаза, потрясенно прошептал магистр. — А ты умеешь удивлять, да…
Пока присутствующие приходили в себя от сказанного, в кабинет с подносом в руках вошёл Яков. Поставив перед ней на небольшой столик большую чашку горячего отвара и три вазочки со сладостями, секретарь подмигнул Асте и удалился. Негромко хлопнула дверь, и в комнате стало оглушительно тихо.
Первым пришел в себя аббат. Усмехнувшись, Фарис покачал головой и посмотрел на приятеля.
— Нет слов… — со вздохом произнёс он. — Мне кажется, что в следующий раз она вот так же придёт и скажет, что боги вернулись. Ну или что-то похожее.
— Я даже не знаю, с чего начать, — Моне обвёл кабинет растерянным взглядом. — Демон, Погань… и полагаю у неё ещё что-то припрятано.
— Да не так-то и много, — сделав глоток отвара, с улыбкой пожала плечами она. — Бастард сбежал… Вернее, ушел, поскольку никто его не задерживал. Бесовка ещё очень нам помогла…
— Погоди! — буквально взмолился магистр и, кивнув на чашку в ее руке, добавил: — Ты кушай пока, пей отвар, а я сейчас прочитаю это письмо, и мы поговорим обо всем сразу. Дай нам немного прийти в себя от твоих новостей.
Отвар был безумно вкусный, сладости — выше всяких похвал, а что ещё нужно для полного счастья? Сидеть в удобном кресле, блаженно вытянув ноги, вдыхать чудесный цитрусовый аромат и пить самый вкусный в мире напиток.
А ещё ее безумно радовало, что лицо Фариса перестало напоминать посмертную маску. Морщины на лбу разгладились, кожа слегка посветлела, дыхание выровнялось. Наставник сидел, прикрыв глаза и словно бы прислушиваясь к своему организму.
В отличие от аббата, Моне вёл себя немного странно. Читая письмо, он то хмурился, то удивленно вскидывал брови, и это вызывало кучу вопросов. И ещё раздражало!
Сначала бароны вели себя непонятно, теперь вот свои… Они словно бы сговорились!
Пока Аста ломала голову над содержанием письма, магистр закончил чтение, хмыкнул и как-то странно на неё посмотрел. Это ещё больше ее озадачило. Так можно смотреть, если у собеседника за спиной появились белоснежные крылья, или на голове, вдруг, выросли изогнутые рога.
Дальше интереснее… Шумно выдохнув, Моне свернул письмо, поднялся из-за стола и подошёл к креслу аббата.
— На вот, почитай! — произнёс он и протянул письмо приятелю. — Думаю, тебе это стоит узнать.
— Что-то не так? — не выдержав, нахмурилась Аста.
— Да как сказать… — Моне хмыкнул, пожал плечами и вернулся за стол. — Все очень непросто…
По лицу аббата было сложно о чем-то судить, и она не пыталась даже гадать. Дочитав письмо Фарис некоторое время молчал, затем посмотрел на неё и, кивнув на письмо, поинтересовался:
— Ты знаешь, что здесь написано?
— Могу только догадываться, — Аста пожала плечами. — Командор Арт рассказал мне о том, что в Лоране сейчас проходит капитул, на котором может быть принято решение о походе в Агир. Полагаю письмо как-то связано с этим?
— Не совсем, — аббат вздохнул и опустил взгляд. — В этом письме Агир определил и потребовал к себе посланника.
— И? — Аста непонимающе поморщилась и перевела взгляд с аббата на Моне. — Что вас так напрягло? Я правда не понимаю, что такое этот «посланник», но его же никто не собирается убивать?
— Старый союзный договор определяет присутствие специального представителя Ордена в каждом из четырёх герцогств, — пояснил за аббата Моне. — Его кандидатура определяется в герцогстве и только потом утверждается Императором. Мне не известно, какими конкретно полномочиями он обладает. Знаю лишь, что посланником может быть только кто-то из благородных.
— То есть Агир, по сути, выступает от имени герцогства? — уточнила Аста, все еще не до конца понимая, куда клонит ее собеседник.
— Да! — Моне кивнул. — Агир — часть исчезнувшего Кеная. В Рональде течёт кровь герцога Харальда, и он требует считать графство стороной того давнего договора.
— А это, конечно, не понравится многим в Лоране? — продолжила мысль Аста. — Особенно с учетом последних событий?
— Не только это, — вздохнул аббат и вымученно посмотрел ей в глаза. — Посланником граф определил тебя.