— Но за это ты меня и любишь!
— Не только за это! — лукаво прищурилась Кориолла. — Ну давай же, говори!
«Фламма! Ты дурак, каких мало! Ты притащил этот треклятый свиток в мой дом. А у меня жена! Дети! Дети! Я — глава семьи, отвечаю за всех живущих под этой крышей!» — едва не закричал Приск.
Тот, кто охотился за свитком, вполне мог иметь сообщников. То есть наверняка имел. Возможно, кто-то из них проследил за Фламмой и его другом… Теперь заговорщикам ничего не стоило ночью ворваться сюда… Ну да, Приск отличный боец. Но если нападавших окажется человек пять — даже самый хороший боец в одиночку ничего поделать не сможет. На рабов можно положиться — во всяком случае, Приск на это надеялся, — но все они в лучшем случае могут орудовать палками. Разве что сама Кориолла возьмет в руки меч, как в прежние дни на лимесе… Приск искоса глянул на жену. Нет, теперь уже вряд ли.
Приск отослал Марка за лектикой, объяснив, что придется нести на носилках раненого, и нести быстро, а сам вернулся к Фламме.
— Давай я тебя осмотрю, — предложил бывший центурион. — Ты же помнишь — я знаю толк в ранах.
— Нет-нет… — взвыл Фламма и еще плотнее прижал скрученную тогу к животу. — Рана только на левой руке. Ее и перевяжи.
— Ты что, обделался? — насмешливо прищурился Приск.
— Умоляю тебя, молчи… — Фламма округлил глаза так, что сделался похож на филина.
Приск нахмурился. Потом внимательно оглядел дрожащего товарища. Пусть Фламма и не герой — но на берегах Данубия провел несколько лет, побывал и в кровавых сражениях, и в отдельных стычках. Так что в ратном деле не новичок. И так позорно трусить лишь потому, что кто-то кинулся на него с кинжалом, он бы не стал. Рана на руке — пустая царапина и к тому, что Фламма весь дрожит и исходит потом, вряд ли имеет отношение. Значит, случилось что-то совершенно необычайное. И очень страшное.
— Проклятие… — прошипел он сквозь зубы.
— О чем ты? Тебя прокляли? Это ерунда! Забудь. Прим каждый раз, подметая улицу, находит свинцовые таблички с проклятиями. Ими просто засевают перекрестки, как поля зерном по весне, особенно после скачек в Большом цирке.
Приск через силу улыбнулся. Придется рассказать Кориолле. Иначе, оставив в неведении, можно подставить любимую под удар. А Кориолла — женщина умная. И не болтливая… Для женщины вообще — поразительно не болтливая. Уж скорее Кука раскроет секрет, нежели она.
Пока он поведает лишь начало истории. Ту ее часть, которая и так известна многим. Про убийство в библиотеке. Остальное она узнает чуть позже… сегодня на обеде.
— Вор-убийца? Библиотечный вор с кинжалом? — усомнилась Кориолла, выслушав рассказ мужа.
— Видимо, обнаружил ценный свиток, решил спереть, а тут Фламма ему помешал, потом я… — Приск сделал паузу. — Вот что, воробышек мой…
— Подлизываешься?
— Вроде того, милая. Давай устроим сегодня небольшой обед с гостями. Фламма уже здесь. Пошлем вдобавок за Кукой. Кажется, он вечером должен быть свободен… А то сегодняшние события навели меня на грустные мысли.
— Хочется немного развлечься?
— Именно… развлечься. И кое-что обсудить.
— Хорошо, я пойду на кухню, распоряжусь. Но мы не успеем нанять хорошего повара.
— Обойдемся обычной стряпней. — Приск постарался улыбнуться как можно беспечнее. — Мои друзья не привередливы в еде. А я не какой-то там Апиций[25].
Кориолла не угадала — больше всего на свете Приску хотелось не веселиться, а сжечь проклятый пергамент. Нет, сжигать нельзя. Надо бы показать свиток Тиресию. Но Тиресий служит центурионом в Троезмисе, куда был переведен из Эска лагерь Пятого Македонского легиона.
И еще Приску очень хотелось оторвать от свитка веревку с императорской печатью. Эта печать превращала свиток в смертный приговор для всякого, кто к нему прикасался.
То, что завещание существует, оказалось в некотором роде сюрпризом. То есть очень большим сюрпризом. Когда речь заходила о наследовании, Траян неожиданно упирался и не хотел говорить, кого же назначит повелевать миром после него. Но теперь оказалось, что завещание существует. Траян наконец провозгласил, кто именно будет править, когда наилучший принцепс[26] покинет этот мир. И этот человек — не Адриан. Какое разочарование! Приск и его друзья были уверены, что наследником станет именно их покровитель… И не только они прочили племяннику императора такое наследство… Но Адриан теперь в Сирии наместником, так что к нему не побежишь за советом.
О, боги, боги, зачем же Фламма втравил Приска в эту историю!
25
Апиций — имя, ставшее нарицательным. Человек, который истратил все свое огромное состояние на роскошные обеды.