– Не перебивай, пожалуйста, – сказал он строго… – Меня может не стать в любой момент.
– Ты о чем, а? – Она попыталась перевести их разговор в шутку. – Деда, не надо на ночь, а то я не усну…
– Прошу тебя, выслушай, – обратился он к ней чуть ли не с мольбой. Это было так странно, что она невольно притихла.
– В моей комнате лежат документы… пакет за книгами… Пойдем я тебе покажу. Когда меня не станет… обращайся с ними аккуратно.
– А что там?
И он сказал неожиданно твердо и громко:
– Тебе лучше не знать. Но сохрани эти бумаги. Обещаешь?
– Хорошо.
Он показал, где хранится пакет с бумагами, и когда она ложилась спать, то подумала, что надо быть повнимательней к дедушке, раз ему в голову лезут мысли о смерти. Раньше такого не было.
И вот в тот вечер, точнее уже ночь, она направилась в кухню и услышала странный звук. Сначала она не придала ему значения. А потом… Потом она почувствовала, как по коже бегут мурашки. Инстинктивно она тихо закрыла холодильник. И сделала шаг к балкону. Вышла на него, и здесь звук стал громче. Входная дверь открылась. Крик застыл на губах, она присела на корточки. Шум нарастал. Ей хотелось выглянуть, но она запретила себе это делать.
Она так и сидела на корточках, слившись с темнотой и жадно ловя звуки оттуда. Когда ей показалось, что все стихло, она осторожно подняла голову: боком к ней стоял мужчина – высокий, с седой головой и хищным носом. Он был небрит, в серой футболке и говорил с кем-то, кто находился, видимо, в коридоре. Форточка была открыта, и было слышно каждое слово:
– Смотри, аккуратно…
И тут же его перебили со смешком:
– У нас все схвачено. В том числе и в полиции…
Седой повернул голову вправо, и Кира мгновенно опустилась на пол. Через какое-то мгновение ей показалось, что кто-то идет к балкону, она немного выпрямилась, поставила ногу ближе к стене и перемахнула на соседний балкон, едва коснувшись перил. Такому приему их учили на паркуре. Хорошо, что соседи ничего не слышали. Видимо, спали крепким сном. В соседней квартире жили мать, отец и двое детей. Мальчик лет восьми и пятилетняя девчушка.
Когда Кире показалось, что все утихло, она снова осторожно перебралась на свой балкон и, открыв дверь, вступила на кухню. Никого. Вооружившись кухонным ножом, она, ступая на цыпочках, подошла к дедушкиной спальне и заглянула туда. Дедушка лежал поперек кровати. Изо рта вытекала струйка крови. Она зажала рот себе рукой, чтобы не кричать… И тут вспомнила о бумагах. Тех самых, о которых ей говорил дедушка. Она метнулась к книжной полке и сунула туда руку – бумаги были на месте! И вдруг снова шаги… Кира метнулась к себе в комнату. Схватила свой рюкзачок, с которым обычно ходила (там был паспорт, банковские карты…), и ринулась на балкон. Потом переметнулась на соседний. А затем, цепляясь ногами и руками за балконные перила, спустилась с четвертого этажа на тротуар. Оказавшись на тротуаре, глубоко вздохнула и невольно подняла голову вверх. Прощай, дедушка! По ее щекам струились слезы. Я выполнила твое обещание… Взяла бумаги. Я… постараюсь найти твоих убийц и покарать их. Обещаю тебе…
– Кто убит? – Светлана Демченко вела машину, глядя на дорогу.
– Некий Степанцов Николай Людвигович. Бывший авиаконструктор. Он уже давно на пенсии. Но до шестидесяти пяти лет еще работал, потом давал консультации. Был внештатным сотрудником. Воспитывал внучку Киру Дмитриевну Племянникову. Ее родители погибли. Внучка – дочь его дочери Людмилы. На месте смерти внучки не было. Где она сейчас, неизвестно. Его убили, перерезав горло. Он сопротивлялся, но их было двое. При осмотре тела была обнаружена небольшая татуировка на плече. Самолет.
– И где теперь эта внучка? Почему она убежала?
– Ее могли убить… и увезти труп с собой. Могли похитить и тоже взять с собой. Ты такие версии не допускаешь?
– Допускаю. Вполне допускаю.
Небо хмурилось, собирался дождь…
– Ты все хорошо просмотрел?
– Да.
– Почему же мы ничего не нашли?
– Не знаю.
– Вдруг там ничего не было?
Второй пожал плечами:
– Забей. Если не нашли – значит, там ничего и нет.
– А нам поверят? И почему он ничего не сказал?
– А ему и сказать было нечего. Упрямый старый черт!
– Похоже, что он нас не ждал!
– Это вряд ли!
– И все же в его глазах было что-то такое…
– Мне в его зенки вглядываться было некогда. А вот ты плохо службу служил.
– Делал что мог, – огрызнулся первый.
Они ехали в машине и негромко переговаривались между собой.
– Главное, чтобы бабки заплатили вовремя.
– Точняк заплатят.