Очевидно, он все угадал правильно, потому что хозяйка не стала заедаться и на прощание прошипела:
— Если так о своей доченьке беспокоитесь, то дали бы ей приличную профессию.
— Учту, — кивнул Алексей Иванович.
Аля тогда подумала, как было бы хорошо, если бы мать все-таки вышла за него замуж: и сама была бы жива, и Але было бы не в пример легче. А еще лучше, если бы встретила Алексея Ивановича еще раньше, тогда у Али был бы отличный отец. Потому что родной просто перестал присылать деньги, как только ей исполнилось восемнадцать. Ни звонка, ни письма, ни подарка. Аля даже не знала номера его телефона, чтобы позвонить, когда мать умерла. Да она и не собиралась этого делать.
Да, как здорово сложилась бы их с мамой жизнь, если бы не злополучная карма…
«Не хочу, — подумала Аля тогда, — не желаю никакой кармы. Это все неправда, что судьбу нельзя изменить. Изменить можно, надо только взять себя в руки».
Она окунулась в учебу, завела новых друзей, приоделась, сделала в квартире генеральную уборку и даже переклеила обои в прихожей. Квартирка была крошечная, в старом пятиэтажном доме, отец в свое время выменял ее на комнату в коммуналке.
Одна комната вообще без окна и узкая, так что когда Аля просыпалась, ей казалось, что она лежит в ящике письменного стола. Другая комната хоть и с окном, зато неправильной формы, и расставить там мебель было проблематично. Однако все же отдельная квартира. В своем прощальном письме отец упомянул и об этом — дескать, ухожу и оставляю тебе с дочерью квартиру. Это был единственный раз, когда он упомянул об Але.
Аля закончила курсы секретарей, но не пошла работать в бывшую мамину организацию, ей не хотелось, чтобы Алексей Иванович ее опекал. Ей хотелось чувствовать себя взрослым, самостоятельным человеком. Алексей Иванович все понял правильно и не обиделся.
Она нашла работу по объявлению в интернете и через месяц встретила Германа.
В ресторан «Три пескаря» Алена вошла за пятнадцать минут до назначенного времени.
Сразу же за дверью ее встретила девушка-метрдотель.
— У вас забронирован столик?
— Нет, у меня назначена встреча… — Алена назвала время.
— Тогда будьте любезны, посидите в баре, вас пригласят.
Бар находился слева от входа, основной зал ресторана, разгороженный на отдельные кабинки, — справа.
Алена села к стойке бара, где кроме нее сидели еще пять человек — пара лет сорока, двое парней хипстерского вида и молодая блондинка, хорошенькая, но заурядная, с внешностью грустной куклы, забытой хозяевами на даче. Она явно нервничала и то и дело оглядывалась на дверь, словно кого-то ждала. Глядя, как блондинка кусает губы, Алена готова была поспорить, что она едва сдерживает слезы.
Впрочем, ее ничуть не волновали чужие переживания, она думала, как бы не упустить хорошую работу. И вообще, ей никогда не нравились люди, которые не умеют скрывать свои чувства. Глядя на эту блондиночку, всякий тут же поймет, что у девушки неприятности, причем личного характера.
Тут Алена поняла, что критикует совершенно незнакомую девицу, которая не сделала ей ничего плохого. У нее самой неприятности — служебные, переходящие в личные. Запросто можно квартиры лишиться, так что не в ее положении злопыхать.
— Что я могу вам предложить? — раздался рядом приятный бархатный голос.
Она подняла глаза и увидела бармена — молодого мужчину с выразительными темными глазами. В ухе у него была гарнитура мобильного телефона.
— Кофе, пожалуйста. Капучино.
— Вам положить корицы?
— Нет, спасибо, не люблю корицу.
— Может быть, добавить какого-нибудь ликера?
— Нет-нет, только молоко!
Ликеров Алена не любила, а на ореховый у нее была аллергия. Как и на сами орехи.
Бармен кивнул, отвернулся и через минуту поставил перед ней чашку с пышной шапкой кремовой пенки. Алена поблагодарила его, пригубила ароматный напиток и взглянула на часы — до назначенного времени оставалось пять минут.
Бармен насторожился, к чему-то прислушиваясь, затем проговорил своим приятным голосом:
— Сергея и Константина приглашают в третью кабинку.
Хипстеры соскочили с табуретов и удалились в ресторан.
В бар вошел еще один мужчина.
Когда он появился в дверях, кукольная блондинка вздрогнула и напряглась, но разглядев его, снова успокоилась и вернулась в режим ожидания. Все ясно — ждет знакомого. Да не просто знакомого — близкого человека. А он все не идет. А может, и вообще не придет, уж больно у нее расстроенный вид. Но Алене ее было совсем не жаль. Подумаешь, хахаль бросил. Алене бы ее заботы!