– Наш начальник знает про приглашение? – уточнила я.
– Знает, но оно на твое имя. Со спутником, – Виктория Семеновна опять хохотнула. – Начальник знаешь что сказал? «Ну, пусть с Пашкой съездят».
– Он считает, что меня пригласили как криминального репортера? И мне нужно ехать на аукцион с оператором?
– Вообще-то и я так же считаю, – сказала Виктория Семеновна. – Кстати, у Пашки костюм есть?
Теперь уже хохотала я. Представить Пашку в костюме очень сложно, но мне доводилось его в нем видеть – на свадьбах наших друзей, которым мы и помогли встретиться или окончательно определиться с выбором. И на официальных мероприятиях нам с ним доводилось бывать, где Пашка тоже выглядел очень достойно. Некоторые знакомые его в первый момент не узнавали. После всех этих мероприятий я забирала костюм в свою квартиру – на всякий случай, а то потом вдруг мне самой придется тащить Пашку покупать новый. А затащить Пашку в магазин одежды, да еще примерять на него костюм… Ох, тяжелая это работа – из болота тащить бегемота… До сих пор вспоминаю, как мы с моей соседкой и лучшей подругой Татьяной готовили Пашку к первой свадьбе, на которой присутствовали совместно. И помню выражения лиц девушек-продавщиц, которые не поняли искреннего удивления Пашки, которому предложили подойти к зеркалу и взглянуть на себя в костюме.
– Зачем?! – вылупился на них тогда Пашка, страдавший без пива, так как мы с Татьяной твердо заявили, что пиво будет только после покупки костюма. – Ведь Юля с Таней рядом стоят.
В зеркало тогда Пашка так и не посмотрел. Но костюм имелся и висел у меня в квартире. А то у Пашки в квартире бывают личности, которых к любым вещам лучше не подпускать. Не потому, что сопрут, а потому, что просто решат положить под грязную голову, оставшись ночевать у Пашки на немытом полу. А потом еще и облюют.
– Когда Пашку обряжать? – спросила я у Виктории Семеновны.
– Завтра. К шести вечера. Сегодня пусть морально готовится. И ты тоже. Надень какой-нибудь парадно-деловой костюмчик. С юбкой.
Я застонала.
– Юля, твои обычные джинсы, в которых ты на трупы выезжаешь, не пройдут! И «по-телевизионному» туда тоже нельзя одеваться!
Как я уже говорила, я веду «Криминальную хронику», а следовательно, появляюсь на экране и из студии, а не только из мест совершения преступлений. В студии принято выглядеть прилично, но в большинстве телевизионных студий нужно выглядеть прилично только наполовину – верхняя часть, которая возвышается над столом, должна быть соответствующим образом «упакована», и для этой цели в холдинге в моем личном шкафчике висит нужная одежда. Иногда какие-то магазины и бутики выходят лично на меня или на кого-то из администрации холдинга и предлагают мне (и не только мне) появиться в их одежде. Если подходит по стилю, появляюсь. Чего ж не заработать лишнюю денежку? Чаще всего эту одежду мне потом оставляют. И, естественно, просят по возможности еще появиться в ней в кадре. Я всегда объясняю, где могу появиться, где не могу. А вообще я предпочитаю удобную одежду и обувь, за брендами не гонюсь, магазины терпеть не могу. И как это некоторые женщины в них отдыхают? Мне бы после моей сумасшедшей работы на кровати поваляться с котом под боком. И еще было бы хорошо, чтобы кто-то еду в постель приносил. Не кофе с утра, а еду с вечера, когда у меня нет сил что-либо готовить и хочется только вытянуть ноги… Но с Виталей мы расстались. На этот раз похоже, что навсегда. Окончательно и бесповоротно. Хотя… Никогда не говори «никогда».
– Ладно, подумаю, что надеть, и буду морально настраиваться, – вздохнула я.
– Ты лучше не морально, а почитай что-нибудь о советской живописи.
– О чем?! – переспросила я.
– На аукционе будут продавать советскую живопись. Так в приглашении написано.
– Что такое «советская живопись»? – спросила я.
– Вот сходишь на аукцион и узнаешь. И мне как раз расскажешь, – опять захохотала Виктория Семеновна.
Я спросила у начальницы, какая еще есть информация по аукциону и приглашенным на него людям. В холдинге имеется специальный отдел (и довольно большой), занимающийся сбором информации. Эти ребята мне неоднократно очень помогали.